86 
«Куда же ты от меня спрячешься?» — ласково подумала Алина. Она решила подождать еще с полчасика. Не могла же Нина сквозь землю провалиться! Допивая третью чашку кофе, Алина увидела, как по улице проехали старые «Жигули». Ночью, в фешенебельном районе, где одни только клубы и дорогие рестораны? Алина пожала плечами: что ж, всякое бывает. Но когда минут через десять машина поехала обратно, ей показалось, что в салоне мелькнуло красное платье. И лицо водителя как будто знакомо. Но было уже темно, и мысли разбегались в разные стороны. Интуиция подсказала: Нину увезли. Не муж. И не Алексей. Неужели есть что-то, чего она не знает? Алина расплатилась и вышла на улицу. Делать больше нечего, надо ехать домой. Домой…
…На следующее утро она звонила в дверь к Грековым. По расчетам Алины сам Греков должен был уехать на работу. Будний день. Девять часов. Нина сейчас одна. Конечно, она может и не открыть дверь. Алина еще раз нажала на кнопку звонка.
Нина открыла.
— Что тебе надо? — холодно спросила она.
— Ты забыла свою накидку, — улыбнулась Алина.
— Она мне не нужна.
— Что так?
— Так. Мне от тебя больше не нужно ничего.
— Милая, быть может, мы пройдем в дом? Не объясняться же на пороге?
Подумав с минуту, Нина посторонилась, сказав при этом:
— Ну хорошо. Только предупреждаю: через полчаса мне надо уходить.
— И куда же ты собралась? — спросила Алина, идя за ней в гостиную.
— В больницу.
— В больницу-у?
Алина присела на диван и огляделась. Разве может это убожество сравниться с ее особняком? И Нина еще раздумывает!
— У меня есть адрес частной клиники на Ленинском проспекте. Я еду туда, — поставила ее в известность подруга.
— Я могу тебя отвезти.
— Спасибо. Не надо, — очень тихо сказала Нина.
— И как это понимать?
— Не надо меня возить. И по магазинам тоже. И за границу я с тобой не поеду. Я уже сказала: мне от тебя не нужно больше ничего.
— Вот как… Послушай, я тебя не домогаюсь. Поедем как подруги. Просто подруги. Ведь это же не выходит за рамки приличий?
— Но я знаю, о чем ты думаешь. Там мне бежать будет некуда. И ты вернешься к этому разговору. Что тогда? Мне надо будет тебе отдаться?
— О чем ты говоришь?
— Я тебя знаю. Ты не отступишь. Не умеешь отступать. Я же не хочу, не могу. Да не буду, и все! Поэтому твердое нет. Сегодня и сейчас наши отношения прекращаются.
Алина слегка растерялась. Какое решительное выражение лица у малышки!
— И что ты будешь делать? — спросила она.
— Этого я пока не знаю. Сначала мне нужно поехать в клинику и пройти обследование. Потом я приму какое-нибудь решение. Но ты к этому не будешь иметь отношения.
— Вот как? И это благодарность за все, что я для тебя сделала?
— А ты спросила, нужно ли мне это?
— Ты была несчастна.
— А сейчас? По-твоему, я сейчас счастлива? Посмотри, что ты из меня сделала! Я становлюсь стервой! Я начинаю ненавидеть людей! Я могу на них кричать! И я теперь могу тебе сказать: убирайся вон!
— Нина, ты что?
— Ты не поняла? Убирайся! Мне ехать надо!
— А если я не уйду?
— В доме есть оружие. Пистолет моего мужа. Здесь, в шкафу, — Нина кивком указала на дверцу. — Я скажу, что ты на меня напала и застрелю тебя, если не уйдешь.
— Ха-ха! Ты не сможешь этого сделать!
— А давай попробуем?
— Ну хорошо. Если мое общество тебе так неприятно, я уйду.
Алина поднялась. Подруга стояла посреди гостиной, глаза ее сверкали.
— Вон, — повторила Нина, указывая на дверь. — И больше здесь не появляйся.
— Ты не права.
— А мне наплевать! Я так хочу. И отныне я буду жить так, как хочу.
— Ты делаешь мне больно, — заняла Алина последний оборонительный рубеж.
— Главное — мне хорошо, и наплевать на то, что кому-то от этого будет плохо.
— На чем же ты поедешь в больницу?
— На автобусе. Или Володе позвоню.
— Ах вот кто увез тебя вчера! Петров! Ну конечно! Давний поклонник! Вот к кому ты решила прислониться! Это только потому, что он мужчина? Что это не противоестественно, хотя и противно? Ведь ты его не любишь!
— Тебе-то что за дело?
И Нина демонстративно начала собираться. Алине ничего другого не оставалось, как уйти. На прощание она громко хлопнула дверью. Ну что ж, зато не внакладе. На загранпоездку тратиться не надо. А дома ей стало плохо.
Алина никогда не думала, что будет так больно. Даже измена мужа была перенесена ею гораздо легче. Тогда Алина знала: есть выход. Убрать. Вытащить занозу, и рана перестанет болеть. Мишу она не любила никогда, свою миссию он выполнил, от него надо избавиться, и точка. А как заставить себя полюбить? Причем любовью противоестественной, на которую, как оказалось, Нина не способна. Лучше уж отдаваться без любви мужчине, чем позволить лучшей подруге капельку нежностей! Какое убожество! В душе Нина так и осталась кухаркой, даже когда с нее отмыли всю золу.
86 
