ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>

Королевство грез

Очень скучно >>>>>

Влюбленная вдова

Где-то на 15 странице поняла, что это полная хрень, но, с упорством мазохостки продолжала читать "это" аж до 94... >>>>>

Любовная терапия

Не дочитала.... все ждала когда что то начнётся... не понравилось >>>>>

Раз и навсегда

Не понравился. Банально, предсказуемо, просто неинтересно читать - нет изюминки. Не понимаю восторженных отзывов... >>>>>




  98  

Где-то в железобетонных недрах дома глухо ахнула «лимонка», и оконные стекла отозвались испуганным дребезжанием, — Вот твари, — пробормотал Подберезский. — Перед людьми же неудобно. Весь подъезд разворотят, козлы.

— Правильно, — сказал Комбат. — А соседи скажут, что у Подберезского разборка была.

— Скажут, скажут, — согласился Подберезский. — А почему мы стоим?

— Так лестница кончилась, — объяснил Борис Иванович. — Второй этаж. Бросай свою берданку, прыгать надо.

Подберезский перегнулся через перила, осмотрелся и аккуратно бросил автомат вниз. Не мешкая, он перекинул через ограждение ноги и спрыгнул следом. Едва коснувшись земли, он получил сокрушительный удар в голову и растянулся на газоне. Ствол автомата, который он только что сбросил с балкона, уперся ему в лоб.

— Эй, ты, наверху, — сказал Быстрый Стас, — бросай кейс, или твоему приятелю кранты.

— Ну и что? — спросил Комбат, отступая от перил. — Можно подумать, что тебе от этого полегчает.

— Еще как полегчает, — ответил Мурашов. — Кончу его, а потом возьмусь за тебя. «Калашников» — страшная штука. Мне почему-то кажется, что тебе это должно быть известно.

— Известно, известно, — сказал Комбат, пытаясь сообразить, что же теперь делать.

— Ну, стреляй! Стреляй, падла, плевать я на тебя хотел! — каким-то не своим, истеричным голосом вдруг завопил Подберезский.

Мурашов невольно опустил на него взгляд, и Комбат, сильно размахнувшись, швырнул в него кейсом.

В последнюю секунду Быстрый Стас заметил его движение и успел отскочить. Едва автоматный ствол убрался от головы Подберезского, он выбросил вперед ногу, вложив в удар все, что мог. Мурашов выронил автомат и схватился за низ живота, и тут сверху на него обрушился Комбат.

— А ты, однако, здоров орать, — сказал он Андрею, поднимаясь с земли и оглядываясь в поисках кейса.

Быстрый Стас остался лежать на газоне вниз лицом.

— Психическая атака, — сказал Андрей, подбирая кейс, валявшийся в двух шагах от Комбата. Крышка чемодана раскрылась от удара о землю, и он не глядя захлопнул ее. — Ходу, Иваныч!

Комбат медлил.

— Слушай, Андрюха, — сказал он, глядя в сторону подъезда, — неужели они все друг друга перестреляли?

— Что с идиотов возьмешь, — ответил Подберезский. — И потом, какая разница? По мне, так туда им и дорога. Давай побежали!

Они бросились в темноту, но не успели пробежать и десятка метров, как позади них распахнулась дверь подъезда, и на крыльце появился Багор. Майор Багрянцев нетвердо стоял на ногах, его качало, и левая его рука свисала плетью, но правая крепко сжимала рукоятку пистолета. Он сразу заметил убегавших по освещенному одиноким фонарем двору людей, один из которых уносил кейс, и, вскинув сделавшийся вдруг непомерно тяжелым пистолет, выстрелил им вслед.

— Стойте, суки! — хрипло выкрикнул он, увидев, что пуля прошла мимо цели. — Стоять, я сказал!!!

Он снова нажал на спуск, но курок лишь сухо щелкнул по пустому патроннику. Нечленораздельно зарычав. Багор из последних сил бросился к машине, надеясь, что пешком беглецы от него не уйдут. Двигатель завелся с пол-оборота, и автомобиль круто развернулся, запрыгнув на тротуар и задев бампером стоявшую у подъезда скамейку. Взревев мотором, машина устремилась в темную глубину двора, нащупывая фарами беглецов.

Когда машина Багра скрылась из виду, Быстрый Стас с некоторым усилием поднял голову и огляделся.

В окнах уже начал снова загораться свет, погасший было с началом перестрелки. Загорелся он и на первом этаже, и в легшем на сырую траву желтом прямоугольнике Мурашов разглядел валявшуюся в каком-нибудь метре от его головы видеокассету. В ушах у него все еще звенело, и все время хотелось просто уткнуться лицом в холодную землю и лежать неподвижно, но Мурашов сообразил, что это может быть за кассета и выдавил из себя кривую улыбку, больше похожую на болезненную гримасу.

— Ночь нежна, — снова пробормотал он, неуверенным движением пряча кассету за пазуху.

Он встал, подобрал забытый Подберезским автомат и, шатаясь и опираясь на оружие, как на костыль, добрел до «чероки». Джип заурчал и скрылся в темноте прежде, чем во двор въехала первая милицейская машина.

Пока скучающие омоновцы собирали по всей лестнице трупы и оружие и выслушивали жалобы перепуганных жильцов, виновники погрома, как два зайца, петляли по темному лабиринту дворов, пытаясь скрыться от преследовавшего их с тупым упорством автомобиля.

  98