11 
И… Мэдди пришла ко мне по доброй воле. Какой вред может случиться оттого, что я получу свою долю удовольствия?
– Как ты красива! – сказал он осипшим голосом, стаскивая с ее бедер узкую юбку и отбрасывая ее в сторону.
И ты – хотелось ей ответить. Румянец выступил у Мэдди на щеках. Она дрожала, восхищаясь им и стесняясь одновременно. Когда она неожиданно сделала робкую попытку прикрыть оголенную грудь, Яннис отвел ее руку в сторону. И если бы она даже захотела повторить попытку, ей бы это не удалось, потому что он опустил черноволосую голову и стал умело и нежно ласкать губами ее розовый сосок. Быстрыми прикосновениями языка он раздражал сосок до тех пор, пока удовольствие не достигло стадии мучительного нетерпения.
Мэдди не понимала, что с ней происходит. Ее спина выгибалась дугой, бедра ходили вверх и вниз, а между ними стало горячо и влажно. Яннис оторвался от нее, чтобы снять рубашку, а потом с силой поцеловал Мэдди. Ее словно пронзило током оттого, что через брюки она ощутила его напряжение. Слабое препятствие в виде ткани не могло скрыть его возбуждения.
– Смотри, что ты сделала со мной, – хрипло прошептал он, беря ее за руку и сжимая ее пальцы вокруг заметно проступающего мужского достоинства. – Я до боли хочу тебя…
Изумление и восторг заполнили ее, когда он заставил ее рукой ощутить эту плотскую жажду, повергшую ее в шок. Но шок, который она нашла соблазнительно влекущим.
– Яннис…
Он откликнулся на звук своего имени в ее устах, припав к ней с необузданным нетерпением, от которого ее бросило в дрожь.
– Ты неотразима, – простонал он, наклонившись, чтобы вобрать сладкую полноту ее губ, а потом приподнял ее колени и умело стянул с нее трусики.
Мэдди напряглась, внезапно обнаружив, что полностью обнажена. В этом крылась уязвимость и опасность. Что ты делаешь? Что, ради всего святого, ты делаешь?! – кричал внутренний голос. Она могла издали обожать Янниса Петракоса в четырнадцать лет, но значит ли это, что с первого же раза она должна пройти с ним весь путь до конца? Отбросив в сторону целую книгу правил, переспать с ним?
Длинные пальцы играли с тициановскими завитками, покрывавшими ее женственный холмик, и Мэдди замерла. Все ее тело напряглось, охваченное предчувствием.
– Не волнуйся, – сказал Яннис хрипло, стараясь сдержать рвущееся наружу желание.
Но еще сильнее оказалось желание снова увидеть тот полный ожидания взгляд, которым она наградила его вчера. Он нашел между ее бедер пробуждающий жажду треугольник, и Мэдди беспомощно вздрогнула, мгновенно почувствовав нежность секретного места. Ей было почти больно от силы желания. Мощная ответная реакция заставила ее вздрогнуть и застонать, когда, исследовав набухшие розовые лепестки, он дотронулся до маленького спрятанного бутончика, и это прикосновение высвободило такой шквал ощущений, что она закричала и чуть не задохнулась. Чувства затопляли ее, она теряла контроль и подходила к краю отчаяния, о существовании которого прежде и не догадывалась.
– Я не могу это вынести, – прошептала она, мотая головой по подушке из стороны в сторону, едва ли сознавая, что произносит, захваченная миром чувственных переживаний.
Жаждущий продолжения более чем когда-либо прежде, Яннис не нуждался в повторном приглашении. Быстрым и сильным движением он проскользнул между ее нежных бедер. Издав стон удовлетворения, он вонзил свое дерзкое орудие в ее узкий медовый исток. В это же самое мгновение он прорвался через слабую преграду сопротивляющейся плоти, и от боли у нее вырвался испуганный всхлип. Удивленный этой неожиданной преградой, он замер, не веря, и вопросительно заглянул в ее потемневшие глаза.
– Мэделин, этого не может быть!
На секунду реальность ворвалась в их мир, и Мэдди отшатнулась от него. Но темный пульс желания все еще бился во всем ее почти невыносимо напряженном теле. Медленный жар, возникший после его страстного вторжения, снова разгорался теперь, после того как начальное неудобство было преодолено. Мэдди чувствовала восторг. Плотно сомкнув веки, она сказала себе, что теперь уже слишком поздно беспокоиться, и обвила его руками в безмолвном поощрении.
По гибкому сильному телу Янниса прошла волна, и он ринулся в бой с еще большей силой. Возбуждение пронзило ее словно электричеством, и она прильнула к нему, приглашая продолжать. Контроль полностью исчез. В глубине живота она ощущала нечто вроде тугой пружины, которая заставляла ее желать его как наркотик. Мэдди стонала от восторга. Исступленное наслаждение поднималось все выше и выше, и вот восхитительные волны экстаза прокатились по ее трепещущему телу, неся невероятное облегчение.
11 
