очень нудно 
152 
Уничтожение этих самых «тридцати-с-чем-то-тонных» антенн К-1, или «в случае недоступности», хотя бы пусковых с ракетами, сведет весь мятеж к комедии. А то действительно, если удачный пример соседей всколыхнет и остальные высокотехнологичные звенья вооруженных сил тогда… Хватит ли у родимой Турции сил и средств для серьезной войнушки? И имеются ли возможности перебросить через море необходимые подкрепления, даже если таковые найдутся? Короче, в любом раскладе данный мятеж украинских ракетчиков требуется свести на «нет». Правда, подходит ли для названного случая слово «мятеж»? Кямран Нури был не каким-нибудь тупоголовым пехотинцем призванным из горной дикости хребта Арсгюнейи, как любой нормальный спецназовец он обладал развитым абстрактным мышлением. Имеющееся у него знание двух иностранных языков было даже избыточно в понимании того, что для данного случая понятие «мятеж» являлось некорректным. Вот если бы его собственная турецкая власть начала плясать под чужую дудку, да еще безропотно пустило бы на территорию оккупантов, капитан Нури с вполне чистой совестью присоединился бы к какому-нибудь мятежу и участвовал бы в нем, между прочим, вполне-таки за бесплатно. В отличие от сегодняшнего случая. Хотя с другой стороны, стаж, довольствие и прочее причитающееся отодвинулось сейчас на достаточно большую, не имеющую непосредственного значения дистанцию. Когда ты находишься в центре чужой страны с оружием в руках и непосредственной помощи в случае чего тебе в общем-то никто не окажет, то вперед, под пули, осколочную шрапнель и прочие быстро перемещающиеся по пространству предметы, тебя ведет никак не возможность повышенных денежных выплат, а только лишь тот самый осмеиваемый журналюгами патриотизм, а так же стойкая гордость серьезного профессионала, коему поручили нетривиальную задачу. Обкакаться в таком деле будет очень и очень нехорошо.
Хотя конечно, живучая и часто весьма полезная в деле штука, под названием «инстинкт самосохранения», плетет в нутре свои маленькие заговоры-мятежи. Вот пусть, например, – дезодорантит он, как бы в чисто теоретическом ключе, – в стареньком СН-46 что-нибудь эдакое сломается, что-нибудь не слишком страшное, но начисто отметающее возможность дальнейшего полета к цели. И тогда впереди будет неизбежное возвращение назад, в Крым, но к тебе лично – никаких непосредственных замечаний. Ну, не повезло парню. Бывает, случается. Правда, косвенным образом ты будешь конечно виноват, ибо пусть не по своей воле, но подвел всех. И в плане личной судьбы приклеится к тебе эдакая бирка невезучего солдата. Начнут тебя, помимо воли, по полу-подсознательной ориентации обходить – вначале при выборе кандидатом на задание, а потом, как следствие, в присвоение званий и прочего. И ничего-то тебе в спецназе тогда более не светит, разве что чудом выпадет возможность нечаянно совершить подвиг. Однако при решении второстепенных задач такое вряд ли получится. И тогда уж лучше рапорт на стол и перевод в обычную пехоту. Там твои навыки, будучи избыточным повседневным волшебством, способны исправить ошибочку судьбы.
И значит лучше все же, если работающий семиметровыми воздухорезками «Си Найт» доберется до Василькова без особых происшествий. Ну, а пока вся работа, а так же удача и неудача разместилась в пилотских креслах, а пассажирам положено копить силы, лучшим средством для чего испокон веку является крепкий, здоровый сон.
128. Европейская периферия
Вообще-то Анатолий Матвиенко попал в армию не совсем осознанно. Отец настоял, жаждал, наверное, что сынок возьмется за ум, или точнее, хотел дабы он оказался под пристальным контролем других людей, кому будет по долгу службы положено за ним следить. И вот здесь он не ошибся, всяких опекателей тут хватало. Конечно, дабы заманить его в этот армейский капкан папаша постарался. Долго плел ему песенки, о том, что, мол, «…Сразу станешь начальником, не то что „друганы“, кои в момент когда ты уже сверкнешь погоном будут только „студентиками“… Зарплата будет пусть и не слишком большая, но зато это компенсирует быстрый служебный рост… И вообще, тут тебе не армия „большого Союза“ – здесь Тьму-Таракани, и даже Камчатки не существует. Всегда и всюду рядом большущие города и солидные пригороды. А так… Девчонки от военных падают. К тому же плети что хочешь, исчезай, возвращайся, даже полугодичные отлучки всегда отмажешь служебной необходимостью… А понадобятся „гр о шы“, так вольному воля. Мы вскоре в НАТО войдем, а там всяческие миротворческие миссии, где-нибудь в Ираке… Ну пусть в другом месте… В какой-нибудь Боснии (это курорт, между прочим, другие туда за доллары катаются) платят ого-го! Купишь себе по приезду приличнейшее авто. Да и кредит, кстати, запросто! Ты ж человек служивый, все карты в руки… К тому же, так же тебя, дурака, через годик все едино в армию загребут… Ну, мало ли что там те депутаты обещают – им соврать, как два пальца… И год, понимаешь, долой. Может, кстати, и два. Я знаю, что Диман служил год, знаю! Но всё в этом мире меняется. Вон, новости не смотришь, а надо бы порой. Не хватает, говорят персонала, не достает. А ты ведь не инвалид? Нет! Вот и пойдешь – труба зовет… Конечно не лох, но вот позовет и станешь… Да все, все так говорят, мол… А еще…»
152 
