очень нудно 
58 
– Пусть закроет, – попросил Алексей, содрогнувшись. – Ишь, бедолага.
Он был растерян. Собирался задать крестьянину кое-какие вопросы, уже и перечень мысленно составил, как его подловить. А спрашивать, выходит, невозможно. То-то Нимец и у Петренко сидел, помалкивал. Идеальное, между прочим, увечье для связного.
Унтер оскалился:
– Вы его, ваше благородие, шибко не жалейте. Нимец у нас волчина зубастый. Братьев-то этих, Стапчуков, после нашли порубленными. Вот таким примерно топориком, что у него на поясе висит. Твоя работа?
Контрабандист замычал, помотал головой.
– Мы шибко-то не дознавались, – хохотнул Слива. – Двумя крысюками меньше – наша работа легшее. Чего у тебя в баклаге, Нимец? Самогонка? За это по нынешнему времени знаешь чего?
Тот снова замычал, стал отцеплять флягу.
– Кузин, глотни-ка. Я брезговаю.
Солдат с сомнением понюхал, немного отпил, сплюнул.
– Тьфу, вода!
– Ла-адно, – протянул Семен, недобро прищуриваясь. Он отлично играл роль скучающего злыдня, который ищет, к чему бы придраться да как покуражиться над безответной жертвой.
– А под одёжей у тебя чего? Скидавай рубаху. И портки. Знаю я ихнюю воровскую породу, ваше благородие. Неспроста он тут шляется.
Романов подыграл:
– Охота тебе возиться в его грязных тряпках? Пускай катится.
– Не-е, ваше благородие. У Сливы на тварей этих нюх. А ну раздягайсь! Ты меня знаешь – харю сворочу!
Он показал здоровенный кулачище.
Нимец издал жалобный, хнычущий звук, но его хищные глаза прищурились, быстро перемещаясь со Сливы на Романова. В этом взгляде читалась такая звериная злоба, что Алексей сразу вспомнил про зарубленных братьев.
– Ты мне еще ломаться будешь?!
Унтер размахнулся и двинул контрабандиста в висок. Нимец рухнул, будто сбитый поездом, даже пикнуть не успел. Раскинул руки, сквозь приоткрытые веки виднелись белки закатившихся глаз.
– Вот и нестезия, – сказал Слива, облизывая костяшки. – Четверть часочка полежит, поскучает. У меня в кулаке хрономер. То есть, хронометр. Чего глазеешь, Кузин? Раздевай его!
Через минуту подозреваемый лежал на траве абсолютно голый. Калинкин вышел из укрытия, помогал ощупывать швы на одежде. Всё, что находилось в карманах, выкладывалось отдельно, в строгом порядке – потом надо было засунуть все точно так же, ничего не перепутать.
– Пустышка, – доложил прапорщик. – Записки нет. Вообще ничего примечательного. Разве вот это. – Он показал колоду карт. – Но я все перебрал, листки чистые, никаких пометок. Обычные игральные карты.
Алексей взял, посмотрел.
– Говоришь, обычные?
– Ну да. Немного странно для крестьянина. Но ведь этот тип из преступной среды…
– А ты на карты получше посмотри.
Романов вернул помощнику колоду. Настроение у подпоручика вдруг стало очень хорошее.
Повертев и так, и этак, Калинкин пробормотал:
– Сбоку на обрезе точечки какие-то. Карандашом. Крапленые что ли?
– Что точки заметил – молодец. – Алексей отобрал карты, начал их перекладывать. – Думай дальше. Слива, одевайте его обратно! И в карманы положите всё, как было.
– Колода совсем новая… Похоже, ей еще ни разу не играли, – ломал голову Вася. – Да что с того? Не знаю. Сдаюсь.
– В только что распечатанной колоде карты лежат в определенном порядке: по мастям, внутри мастей по старшинству. А эта, хоть и не играна, но зачем-то перетасована. Вот я разложил, как положено – черви, бубны, трефы, пики, от тузов к шестеркам.
– Ну?
– Погляди-ка на свои карандашные точечки теперь.
Калинкин взял – ахнул.
На обрезе колоды сложились едва различимые буквы:
OFF ST VERD SCHLFLG ENTG STAF
– Шифр! – вскричал прапорщик. – Что значат эти буквы?
У Романова голова работала так напряженно, что аж в ушах пощелкивало.
– Так-таки шифр… Это тебе не стратегический шпионаж. Обычная армейская разведка пользуется установленными сокращениями. Вот что это значит… – Подпоручик стукнул кулаком по ладони. – «Offensive stark verdächtigt». «Наступление сильно подозревается». А дальше? Сейчас… Очевидно: «Schlußfolgerung entgegengesetzte Stafette». «Окончательное заключение обратная эстафета», то есть с обратной связью. Рассчитывает вскоре добыть более полную информацию.
– Здорово! – восхитился Калинкин.
– Ужасно, – угрюмо откликнулся Алексей. – Пронюхал наш Банщик про наступление. Дали мы где-то маху…
58 
