очень нудно 
39 
— Не следует лгать, когда речь идет о жизни и смерти человека, — не унималась Светлова. — Придется вам быть со мной пооткровеннее.
— Чушь… С языка сорвалось… Совпадение!
— Признайтесь, однако, что вы все-таки назначали прошлым летом журналисту Селиверстову встречу у себя дома.
— Ах, отстаньте!
— Признайтесь. Подпишите показания, — Светлова кивнула на головешки:
— А потом уж, с чистой совестью, будете снова зарабатывать на новую Федуевку.
— Да не хочу я давать никакие показания!
— А ведь придется.
— Вы просто идиотка, — обессиленно прошептал Федуев. — Невменяемая идиотка! Что вы в самом деле ко мне привязались? Не женщина, а банный лист…
Вот приклеилась! Я не знаю такого журналиста! Я не договаривался ни с каким Селиверстовым о встрече и слышать никогда не слышал такого имени! Верите вы или нет? Зачем мне вам врать? Ну, что мне уже больше терять? И чего мне еще бояться? Конфискация имущества и так уже произошла!
Поддавая ногой головешки и поднимая черные облака пепла, он уходил к своей машине. А Светлова только растерянно смотрела Феликсу Ивановичу вслед.
Кажется, то, что он говорил, было правдой…
— Вы лучше со своей подружкой поговорите, — оглянулся вдруг Федуев. — Вот уж кто баба не промах! В буквальном смысле слова. Сначала подстрелит мужика, потом лечит. Может, на этот раз не вылечила? Этого вашего Селиверстова?
Аня озадаченно проводила его взглядом:
«Так… А это что может означать? Что он имел в виду?»
— Ань, ты едешь?
Алиса вернулась за Светловой. Она явно торопилась домой.
— Как бы я не стала следующей, — бормотала блондинка по дороге.
— Как же теперь Федуев? — вздохнула Светлова.
— Построит другой дом! — отмахнулась Алиса.
— И все опять устроит, «как у Гончарова»? Один к одному?
— А как же!
— Удивительная мания!
— Видишь ли, Анюта, — вздохнула зеленоглазая блондинка. — Жизнь — пустыня, по ней бредет одинокий путник, и вид этой безжизненной местности пугает его. И он начинает заставлять пространство всякими фигурками: дети, друзья, женщины, мужчины, домашние животные. Собаки, кошки, хомяки… Что-то все время покупает, что-то придумывает, чтобы не скучать. Сажает какие-то помидоры — чтобы взглянуть на часы и «ой, мне же нужно поливать помидоры!». Не было забот — купила баба порося. Зачем она его купила, спрашивается? А потому, что не было забот. Невыносимая легкость бытия, она, и правда, невыносим мая.
Человеку все время нужно о чем-то хлопотать…
— Алиса, ты философ.
— Станешь тут… Дождь как зарядит в сентябре месяца на три и льет, пока забор не почернеет. Глянешь в окно из своей виллы, а там куры по грязи ходят — ну, вот и давай философствовать.
— А чего же ты? Кто тебя заставляет так жить?
— Инерция. Вот придумала себе, что так хочу жить — и живу.
— Как же ты так — одна? Не страшно? Алиса промолчала.
Всю оставшуюся дорогу до дома Алисы и по возвращении Светлова думала о Федуеве. "Конечно, в моменты личных катастроф — пожары, смерти — людям не до вранья, — рассуждала она. — Кажется, то, что он говорил, и в самом деле правда.
Журналист к нему не приезжал! Но все-таки… Как проверить?"
И Светлову вдруг озарило! Анна бросилась в комнату к своей хозяйке.
— Алиса, а ты не помнишь, когда сажали у Федуева эти липы? Ну, те, которые столетние и по полторы тысячи долларов? Ты, кажется, говорила, их пересадили в прошлом году?
— А тебе точно нужно знать или приблизительно?
— А можешь точно?
— .Могу.
— Вот как?
— Ну, говорю же: тут в деревне от скуки пускаешься во все тяжкие.
Блондинка достала ноутбук. Включила…
— Я веду дневник, — объяснила она Ане. — Такое событие, как посадка «вековых лип» в соседской Федуевке, не могло пройти незамеченным в наших серых деревенских буднях.
Алиса нашла слово «липы».
— Вот! «У Федуева сажают деревья… „Новый русский“ хочет тенистую аллею, как в девятнадцатом веке». Читать дальше?
— Нет, спасибо.
— Точная дата тебе нужна, когда сделана эта запись?
— Обязательно!
— Смотри сама! Аня взглянула на экран.
«Похоже, похоже на правду то, в чем уверяет Феликс Иванович, — думала Светлова после раз-, говора с Алисой, глядя, как та щелкает клавиатурой на своем ноутбуке. — Похоже… Федуев хоть и вор, но тут, видно, ему можно поверить!»
Получается вот что: в день, когда исчез Селиверстов и когда, по Аниным предположениям, его мог сгоряча укокошить неадекватный Виктор, в Федуевке копают глубокие ямы, сажают деревья. Положи труп в любую — идеальный способ сокрытия тела… Идеальный! ан нет, Селиверстова везут за много километров, под Тверь, с риском быть остановленными на дороге гаишниками. Два-три часа дороги.
39 
