47 
– Вернемся к нашим баранам, – сказал генерал. – Так вот, Ирина Константиновна, отныне все наши совещания и встречи будут проходить здесь, на этой квартире. С сегодняшнего утра это ваше конспиративное жилье.
– Вот это? – ужаснулась Ирина. – Жилье?!
– С новосельем, – ухмыляясь во весь рот, поздравил Сиверов.
– Да, – сказал Потапчук, – конечно, я понимаю, здесь не очень уютно...
– Не очень? Да, действительно, не очень!
– Бюджет у нас небольшой, – продолжал генерал, – но кое-что мы, разумеется, наскребем. Мебель, занавески...
– Благодарю покорно! – воскликнула Ирина, больше не скрывая сарказма. – Чего мне всю жизнь не хватало, так это обстановки, приобретенной военным интендантом на средства "небольшого" бюджета. Железная койка, армейское одеяло... Увольте, это я уж как-нибудь сама. Потом, когда наша совместная работа закончится, можете запускать сюда своих прапорщиков, пусть рисуют на мебели инвентарные номера. Считайте это спонсорской помощью вашему ведомству.
– Превосходно! Чего всегда не хватало нашему ведомству, так это спонсорской помощи молодых и красивых кандидатов искусствоведения, – благодушно парировал Федор Филиппович. – Обещаю, что инвентарные номера будут написаны самой лучшей в мире краской и по всем правилам искусства.
– Техническая ничья, – сказал Сиверов. – Хотите еще кофе?
Глава 7
Олег Добровольский по-петушиному выпятил грудь, втянул живот и, засунув большие пальцы обеих рук под широкий офицерский ремень, провел ими от пряжки в стороны, к спине, расправляя складки темно-серого форменного комбинезона, на спине которого красовалась ярко-желтая надпись "ОХРАНА". На поясе у Олега болталась тяжелая милицейская дубинка, а справа, под рукой, в кожаном чехольчике имелся баллончик со слезоточивым газом. Слева, тоже под рукой и тоже в чехольчике, висел электрошокер, которым Олегу еще ни разу не довелось воспользоваться. Ему было интересно, так ли хороша эта хреновина, как о ней говорят в рекламе и показывают в заграничных боевиках, но, с другой стороны, наживать себе неприятности Олег Добровольский вовсе не стремился. А ситуация, в которой охраннику обувного магазина приходится применять электрошокер, это как раз и есть неприятность, да такая, что боже сохрани. Любители что-нибудь стибрить под шумок или отнять у продавщицы выручку под дулом игрушечного китайского пистолета обычно проходят мимо, увидев сквозь стеклянную дверь охранника в форме. Что же касается серьезных налетчиков, то пистолеты у них, как правило, не игрушечные, и против них электрошокер – тьфу! Лучше уж тогда испытать его на себе, чтобы тихонько лечь на пол где-нибудь в уголке и ничего не видеть и не слышать...
Словом, в случае чего геройствовать Добровольский не собирался и ложиться костьми, защищая хозяйское добро, все эти "Рибоки", "Пумы" и "Адидасы", не собирался тоже. Работенка здесь была непыльная, платил хозяин хорошо, не то, что в Третьяковке, где Олег некоторое время работал охранником. С "крышей" у хозяина, также было полное взаимопонимание, причем уже давно, и, в сущности, работа Олега Добровольского была сродни той, которую выполняют манекены в магазинах готовой одежды: стой себе столбом да глазей по сторонам – вот и вся работа. Магазин фирменной спортивной обуви – не ювелирная лавка и не обменный пункт. Покупателей здесь немного, и люди они в основном вполне приличные, а зевак и того меньше: чего смотреть-то, кроссовки – они и есть кроссовки, хоть наизнанку их выверни. Ну, а если через стекло на крылечке начинала маячить какая-нибудь подозрительная рожа, Олег останавливал ее владельца прямо на пороге и эдак вежливенько интересовался: "Извините, вы за покупкой?" Некоторые сразу после этого вопроса молчком поворачивались и уходили, другие начинали качать права: мол, а что, непохоже? Но даже те, кому после такой беседы удавалось войти в магазин, вели себя там пристойно – походят-походят, поглазеют на ярлыки с ценами, побормочут себе под нос и тихонечко свалят восвояси. Потому что знали, что охрана не дремлет, следит за каждым их движением, мысли читает прямо по затылку...
До конца обеденного перерыва оставалось еще минут десять, и Добровольский недолго ломал голову, придумывая, как убить это время. За кассой сегодня стояла Лизка – симпатичная девчонка со смазливой мордашкой и неплохой фигурой. Всем была хороша девка, вот только строила из себя какую-то принцессу, будто и впрямь надеялась дождаться рыцаря на белом мерине, как есть, с головы до ног, в блестящей консервной жести. На заигрывания Олега она не отвечала, а если и отвечала, то в том смысле, что лучше бы ему, Олегу, отправиться в зоопарк и там, в зоопарке, обратиться со своими заманчивыми предложениями к самке шимпанзе или, скажем, к ослице – может, одна из них клюнет и подарит ему свою горячую любовь.
47 
