Последние отзывы

  83  

– Ахинею, – проворчал Серый. – Да за такую ахинею мочить надо!

– Мочить… Ты, Серый, со мной не хитри. Не умеешь ты этого, не дал тебе Бог хитрости, и все твои мысли на морде у тебя написаны. Предлагаешь мочить всех подряд, а сам, небось, думаешь: а ведь что-то в этой ахинее, наверное, есть! Бондаря-то мы по приказу Саныча грохнули, так, может, и насчет антиквара эти бакланы правду говорят?

– Если бы я так думал, я бы с этой кассетой к вам не пришел, – угрюмо буркнул Серый. – Что мне, жить надоело?

– Кто тебя знает, – сказал Аверкин, незаметно вынимая руку из верхнего ящика стола и бесшумно задвигая ящик. В руке у него ничего не было, и он положил ее на стол, от греха подальше. – Может, ты нарочно вернулся, чтобы побольше выведать, улики подсобрать… Но улики, Серый, это такая ерунда!.. Я где-то вычитал отличную фразу: улики сами по себе не страшны, страшна неверная интерпретация. Вот как раз на этом твои объекты и прокололись. Интерпретация! Насчет Бондаря они меня раскололи лихо, в два счета, а потом пошли дальше, начали интерпретировать и заблудились к чертовой матери. Даже обидно, между прочим. Могли бы догадаться своими мозгами, что приказ о ликвидации Бондаря я отдал не для того, чтобы замести свои следы, а чтобы честь спасти – и свою, и «Кирасы», и его, дурака, честь! Но они об этом, конечно, даже не подумали, для них Бондарь вне подозрений на том простом основании, что он их друг и что его убили. Им – друг! А мне кто – хрен с бугра?!

Я, может, потому и велел его завалить, что любил его, как сына, и хотел от позора спасти. Ведь там, у антиквара, это же его работа была! Чужому Дракон не открыл бы, а напарнику – пожалуйста. А напарник зашел за угол, взял у корешей автомат, вернулся и превратил его в дуршлаг, впору макароны процеживать. Икону подельникам отдал вместе с автоматом, а сам побежал мусорам звонить: ах, приезжайте, у нас тут вооруженное ограбление! Плохо это, Серый. Никогда так не поступай, какие бы деньги тебе ни сулили.

– Погоди, Саныч, – пробормотал Серый, ошеломленный и совершенно сбитый с толку хлынувшим на него потоком информации. – Постой, дай с мыслями собраться. Что, Бондарь продался? Бондарь за бабки напарника завалил? Прости, командир, но мне в это поверить трудно.

– А в то, что это я Дракона грохнул и икону забрал, тебе поверить легко? Что ты мямлишь, как старая дева с искусственным членом в руке: легко поверить, трудно поверить?! Перед тобой две версии, обе одинаково логичные и обе поганые. Одна из них правдивая, другая – сплошное вранье. Выбирай, какая из них тебе больше нравится! Только не забудь, что мы с тобой вместе с самого первого дня, уже шестой год подряд, а Бондарь, хоть и хороший был парень, работал у нас год с небольшим.

– Что за говно! – с тоской воскликнул Серый. – Выбирай… Выбирай, блин, какой глаз себе выколоть – правый или левый!

– Главное, что не оба, – заметил Аверкин. – Время такое, Серый, люди из-за денег всего лишились – и ума, и чести, и совести. Я Бондаря даже не осуждаю. Поскользнулся человек, с каждым может случиться. Это как болезнь, что-то типа временного умопомешательства: поддался соблазну, в глазах потемнело, а потом очухался и поверить не можешь, что все это ты наколбасил, лично, своими собственными руками. И не надо слов говорить: продажная, мол, шкура, предатель . Не был он продажной шкурой, и предателем не был. Просто спасовал, не выдержал, когда его большими бабками поманили, и вот результат. Сломался человек. И убрали мы его вовремя, потому что, ступив на эту дорожку, вернуться уже невозможно: так и будешь всю жизнь стрелять в спину друзьям-приятелям – Погоди, командир, – взмолился Серый. – Что ты мне гонишь про ум, честь и совесть, как на политзанятиях… Ты мне другое объясни: как ты узнал, что это Бондаря работа?

– Догадался, – сказал Аверкин. – И сразу помчался в ментовку – вытаскивать этого дурака, пока он там не раскололся и не заляпал нас дерьмом с головы до ног.

А по дороге спросил у него, зачем он это сделал. Ну, парень и не выдержал, рассказал все как на духу. Я, грешным делом, пообещал ему что-нибудь придумать, хотя уже тогда знал, как с ним поступить. Ну, а что я еще мог для него сделать?

– Сука, – процедил Серый сквозь стиснутые зубы, – Зря ты нам этого сразу не сказал.

– Зря ты мне это сейчас говоришь, – возразил Аверкин. – У вас, выходит, сомнения были и, может быть, даже дебаты по этому поводу?

– Да какие, хрен, дебаты! Приказ есть приказ.

  83