40 
— Обознался! Геройский кадр! Ха-ха! — презрительно бросил Дмитруха под дружный хохот «бешников».
Валя втянул голову в плечи. Хлопцы-"ашники" промолчали. Как-то тяжело говорить о самих себе, что мы, мол, не такие. А девочек из «А» поблизости не было. И потому в этом игровом эпизоде, как любят говорить спортивные комментаторы, «бешники» были сверху.
И хоть было понятно, что «бешники» берут реванш за сегодняшнее поражение, настроение у наших хлопцев малость подупало. Неприятно, когда кто-то сомневается в твоей способности совершить благородный поступок.
Наконец этот необыкновенный трудовой день кончился…
Лагеря не узнать!
Всё кругом чисто. Белые корпуса светятся чистыми окнами в лучах заходящего солнца.
Над эстрадой — красный транспарант с белыми буквами: "Приветствуем первую смену! Радостного вам труда! Весёлого вам отдыха!"
А на большущей клумбе высажено цветами: "Добро пожаловать!"
Любо глянуть, какая всюду красота. И особенно — когда это дело твоих рук. Автобусы уже заполнены. Вот бежит последний пассажир — шестилетний Андрюха, который где-то было затерялся, чем очень взволновал Глафиру Павловну. Родители почему-то волновались значительно меньше. Вот уже и он сидит на переднем сиденье у окна.
Прощально пропела сирена милицейской машины.
Автоколонна двинулась.
Шурочка и Тая прилепились к окну.
Вот сейчас… сейчас… вот…
— Ой! Смотрите! Смотрите! — удивлённо вскрикнула Оля Татарчук.
На обочине дороги, на пыльной земле, виднелась уже знакомая нам нацарапанная сучком надпись: "Весь четвёртый «А» — и большая пятёрка с хвостиком.
Все повытягивали шеи, выглядывая из окон. Сидящие с другой стороны повскакивали с мест, а некоторые даже вскочили на сиденья.
По лесной ухабистой дороге автобус двигался медленно, и потому все успели заметить.
Но не проехали они и сто метров, как снова автобус взорвался криками.
На обочине было написано: "Весь четвёртый «Б», и тоже стояла здоровенная пятёрка с хвостиком.
Автобус четвёртого «А» ехал первым после милицейской машины. Следом за ним ехал автобус четвёртого «Б».
И все «ашники» обернулись назад.
Там уже тоже увидели надпись, и в их автобусе поднялась такая же самая удивлённая суета.
Шурочка и Тая взглянули друг на друга, а потом на переднее сиденье.
Ещё никто, кроме них, не знал Андрюхиной тайны. И Шурочка громко, на весь автобус, сказала:
— И правильно! Они сегодня тоже абсолютно заслужили. — Ага! Правильно! Заслужили! — закричали девочки. Хлопцы молча переглянулись. Валя Тараненко пожал плечами:
— Может, и заслужили, не будем злопамятными… — Потом подумал и добавил: — Будем благородными. И хлопцы одобряюще загудели. Это всё-таки приятно — быть благородными. А Шурочка сказала, опять же таки громко, на весь автобус:
— Я не знаю, кто ставит эти пятёрки с хвостиком, но это мудрый и добрый человек.
— Да здравствует его мудрость! — подхватила Тая.
— И доброта! — закончила Шурочка. Они снова взглянули друг на друга и улыбнулись. Андрюха этого не видел.
Сидя на переднем сиденье, он солидно хмурил брови и надувал губы. Глядя на него, никто бы не подумал, что он имеет какое-то отношение к тем надписям на дороге…
1984 г.
40 
