очень нудно 
172 
А уж доведение этого «довода» до уровня «абсолютной истины», или «высшей опасности», как это сделала ведущая, является чистой воды «бабьим аргументом». Ведь ведущая подозревает, что ничего страшнее такой возможности просто быть не может – поэтому, используя такой прием, стремится показать всю абсурдность утверждений, что Иран, МОЖЕТ БЫТЬ, проводит далее собственные ядерные разработки.
Кроме того, в указанном отрывке передачи использован прием «лишение оппонента возможности высказаться» (14.5) – говорившему не дают закончить мысль, отключив от эфира.
21.3. Искажение смысла/характера действий/высказываний
Подробное описание
Данный прием, как правило, за незначительным исключением достаточно груб, прямолинеен и примитивен.
Его суть в том, что манипулятор «разъясняет» реципиенту смысл/характер поступков, высказываний, действий исторических личностей и исторических процессов, приводя при этом свою, удобную для обоснования своей манипулятивной установки, трактовку. Фактически, в данном случае, манипулятор просто навязывает собственное мнение. Однако в этом случае, в отличие от приема 26, это делается однозначно и прямолинейно, без каких-либо ссылок на вероятность иной трактовки.
История с «многомиллионными сталинскими репрессиями» раскручена настолько, что стала одним из базовых оправданий разрушения СССР. О ее реальных масштабах говорилось выше. С точки зрения автора, одним из наиболее известных и наиболее показательных примеров искажения смысла поступков (действий) является объяснение сути и причин «сталинских репрессий» в позднесоветской и современной российской общественной среде. Не вдаваясь в детали о гипертрофировании масштабов этих репрессий, важно отметить, как трактуется то, почему они происходили, что стало причиной этих трагических обстоятельств в нашей истории.
Примеров тому, как все происходившее в процессе репрессий объясняется «патологически людоедским характером Советской власти», «манией преследования и самодурством Сталина», «жестоким истреблением всех несогласных с политикой сталинской диктатуры», «желанием убить всех умных и независимо мыслящих людей, чтобы остались лишь одни тупые исполнители», «извести под корень всех справных хозяев» и пр., более чем достаточно и в СМИ, и в околохудожественных произведениях последних двадцати лет.
Вот как это выглядит на практике:
«Анализируя причины массовых репрессий, Хрущев видел их в том, что Сталин настолько возвысил себя над партией и народом, что перестал считаться и с Центральным Комитетом, и с партией. Сталин имел обыкновение связывать всех круговой порукой. Они должны были разделить с ним ответственность за уничтожение своих бывших друзей и соратников... Если до XVII съезда он еще прислушивался к коллективу, то после полной политической ликвидации троцкистов, зиновьевцев и бухаринцев, когда в партии в результате этой борьбы и социалистических побед было достигнуто полное единство, Сталин начал все больше и больше пренебрегать мнением членов ЦК и даже членов Политбюро. Сталин думал, что теперь может решать все один и все, кто ему еще нужен, – это статисты; со всеми другими он обходился так, что им только оставалось слушаться и восхвалять его.
... Итак, Хрущев видел главную причину репрессий в совершенно неумеренном и беспрецедентном насаждении Сталиным своего культа личности» (Информационный ресурс http://Temator.ru, Алтуфьев Ц. Хрущев против Сталина: доклад на XX съезде партии), «Задуманный Сталиным после XVII съезда план «кадровой революции» не мог в то время представляться вероятным даже лицам из его ближайшего окружения – настолько он был дьявольским. Суть этого плана сводилась к физическому истреблению всего партийного, государственного, хозяйственного, военного, чекистского аппарата в центре и на местах и замене его новой генерацией, не имевшей никаких связей со старыми большевиками и готовой бездумно следовать любым предначертаниям – лишь бы они исходили от Сталина. Этот план был порожден не просто личной мстительностью и подозрительностью Сталина, а имел глубокие политические причины, связанные с новой ориентацией его внешней и внутренней политики.
Во всем, что касалось упрочения своей власти и борьбы со своими противниками, Сталин проявлял необычайную, сверхчеловеческую силу воли... Эта воля сочеталась со способностью осуществлять свои наиболее коварные планы по частям, выжидая с невероятным терпением и выдержкой наиболее благоприятный момент для претворения их в жизнь» (Роговин В. Сталинский неонэп, гл. VII «Объективные и субъективные причины сталинского террора»).
172 
