очень нудно 
49 
В манипуляции сознанием также исключительно часто встречается паразитирование на авторитете науки или «учености». На телеэкране очередной академик начинает говорить на общественно-политические темы, а СМИ старательно подчеркивают его «научность» – это наиболее часто встречающийся пример такого паразитирования на авторитете. Достаточно вспомнить, как постоянно подчеркивалось в интервью с Д. Лихачевым, что выступает именно «академик», а не кто-то еще. Такое паразитирование призвано подчеркнуть, что уж кто-кто, а «целый академик», человек, умудренный наукой, врать не станет. Он – «истина в последней инстанции». Примерно так же в начальный период перестройки постоянно подчеркивались научные регалии А. Сахарова. Таким использованием научных титулов (не самого человека, а именно его заслуг!), легитимизировался бред, который он нес со всех трибун (тем, кто забыл, рекомендуется сегодня перечитать его высказывания). Это все определяется исключительно высоким общественным статусом ученого или просто образованного человека в русском-советском обществе на протяжении уже многих веков. Это сейчас стремятся разрушить представители либерально-наднационального, антироссийского политического тренда, протаскивая «реформу» образования. Если человек учился, выучил науки, стал умным – разве он может соврать? – думает рядовая жертва манипуляции.
К такой манипуляции с успехом прибегал, к примеру, одиозная личность А. Яковлев в своей «исторической» книге «Сумерки». Вот как он показывает «ужас и жестокость режима большевиков»:
«Потрясает своим мужеством и прозорливостью письмо гениального ученого, лауреата Нобелевской премии академика Ивана Павлова, направленное в декабре 1934 года правительству СССР. Он писал: «Вы напрасно верите в мировую революцию. Вы сеете по культурному миру не революцию, огромным успехом фашизм. До вашей революции фашизма не было. Ведь только политическим младенцам Временного правительства было мало даже двух ваших репетиций перед Вашим Октябрьским торжеством. Все остальные правительства вовсе не желают видеть у себя то, что было и есть у нас, и, конечно, вовремя догадываются применить для предупреждения этого то, чем пользовались и пользуетесь Вы, – террор и насилие. Разве это не видно всякому зрячему?» При том, что это не относится к теме книги Яковлева, следует помнить: Павлов, сколько ни ругал большевиков, добровольно работал в СССР до самой смерти. Павлов, будучи типичным импульсивным интеллигентом, тем не менее, был настоящим патриотом и понимал: лучше большевистская власть, которую можно ругать и которая год за годом улучшает жизнь людей, чем то, что может прийти на смену ей в случае победы контрреволюции... Тогда – сегодня – правительство будет сугубо «демократическим», но жизнь людей будет стабильно ухудшаться... А вот что он сам писал про «большевиков» и большевистских лидеров: «В первые годы революции многие из почтенных профессоров лицемерно клялись в преданности и верности новому большевистскому режиму и социализму. Мне было тошно это видеть и слышать, так как я не верил в их искренность. Я же тогда написал Ленину: «Я не социалист и не коммунист и не верю в ваш социальный эксперимент». И что же вы думаете? Ленин правильно оценил мою прямоту и искренность, мою тревогу за судьбу отчизны и не только не сделал ничего худого мне, но, напротив того, отдал распоряжение своим подчиненным резко улучшить условия моей жизни и работы, что и было незамедлительно сделано в те тяжелые для всей страны дни»...
Точно так же, как авторитет деятелей науки, используется авторитет популярных артистов, когда манипуляторы выставляют их в роли «обличителей» «проклятого тоталитарного прошлого». В таком амплуа представали такие популярные артисты, как О. Басилашвили, Л. Ахеджакова и их режиссер Э Рязанов. С другой стороны, такие артисты, как А. Мягков, И. Горбачев, М. Ножкин, В. Лановой и Г. Вицин, никогда не говорили гадостей про свою страну. Вероятно, поэтому они оказались выброшены, несмотря на свой огромный талант, из «артистической тусовки новой России».
Разновидность подсознательного доверия к науке – доверие людей к книге, уважение книги как светоча знаний. В советский период власти стремились привить обществу возвышенное отношение к книгам как к объекту и даже Символу Просвещения. Результатом этого «подсознательно го доверия» стало частое паразитирование манипуляторов как на авторитете науки, образованности и книги. К примеру, в заставке серии передач «Исторические хроники с Николаем Сванидзе» видеоряд построен таким образом, чтобы повысить доверие читателей к объективности информации, содержащейся в передачах. Что крайне необходимо: в них у Сванидзе ложь на лжи едет и ложью погоняет.
49 
