81 
— Тебя хотел спасти, да вот попался, совсем по-дурацки, — смущенно улыбнулся Иван. — А что это ты мужчиной переоделась? Мода теперь такая?
— Это наш отец? — по-английски спросил Альберто, тоже подходя к фокуснику.
— Да, — кивнула Маша.
— Симпатичная девушка, — оценил Копилкин. — Твоя подруга? А где твой брат?
— Мой брат? Так ты знаешь, что у меня есть брат? — удивилась Арлин.
— Теперь знаю. Так где он? С ним все в порядке?
— Вот он, — сказала девушка, указывая на маркиза.
— Это он? Или она? — не понял Иван, изучая изящную красную блузку и черную юбку Альберто. — Я думал, мой сын — мужчина.
— Но это мужчина. Присмотрись повнимательнее, — предложила Маша.
— Что он говорит? — поинтересовался маркиз.
— Он спрашивает, мужчина ты или женщина, — объяснила Маша.
— Может, вы наконец покончите с вопросами половой принадлежности? — вмешался Генсек.
— Я буду любить его, даже если он трансвестит, — с затаенной печалью в глазах сообщил Копилкин. — Хотя в своих взглядах я несколько старомоден.
— Как трогательно! — скривился Леонид Борисович.
* * *
— Интересно! — пробормотал капитан Полуподвальный, с любопытством рассматривая в бинокль поросший лесом склон горы. — Сержант! Эй, сержант! Да проснись же! — позвал он.
— А? Что? Уже утро? — встрепенулся Нечитайло.
— Какое утро! Ночь наступает! — с укоризной произнес капитан. — Что ж ты за человек!
— Уж извините, сморило меня, — зевнул сержант. — Что, едем домой?
— Ох, сержант, не быть тебе генералом, — тяжело вздохнул Михаил. — Ты только посмотри, что там происходит.
Он протянул Нечитайло бинокль.
— Люди какие-то, — без особого энтузиазма констатировал сержант. — Темно. Плохо видно.
— Там Папа Сочинский собственной персоной, да еще небольшой воровской отряд быстрого реагирования. ВОБР называется. Оружие разглядел?
— Да что ж я разгляжу в темноте? Я ж вам не филин, — сказал Нечитайло. — Хотите их арестовать за незаконное ношение оружия?
— Господи, сержант, откуда ж ты такой взялся! — недоверчиво покачал головой Полуподвальный.
— С Запорожья я, — недовольно сказал Нечитайло. — Что вы все намеками да намеками. Раз уж разбудили, говорите прямо, чего от меня надо.
— Взаимопонимания, — вздохнул Михаил. — Или по крайней мере выполнения служебных обязанностей.
— А я шо? Я выполняю. Какие будут приказания?
— Пока никаких, — сказал капитан. — Я просто хотел поделиться с тобой своими наблюдениями. Пока будем продолжать слежку и посмотрим, как будут развиваться события.
— Есть! — отсалютовал сержант. — А ничего, если я пока посплю? Все равно бинокль у нас только один на двоих.
— Спи, — с безнадежностью в голосе разрешил Полуподвальный.
— Хватит тут мексиканские сериалы разыгрывать! — заорал Генсек на Ивана. — Больше я с вами цацкаться не намерен. Или ты сию секунду рассказываешь мне, как ты сбежал из плена и где сейчас находится Кашкин, или из твоей доченьки немедленно наделают фрикаделек!
По знаку Родина Чикагский Гангстер грубо схватил Машу и поднес к ее глазу остро заточенную финку с бороздкой для стока крови.
— Ай! — взвизгнула Маша.
— Не надо! Я скажу! — взмолился Иван. — Это Папа Сочинский все устроил. Он помог нам часового подкупить. Кашкин у него.
— Так! Значит, снова не обошлось без старой гвардии! — процедил сквозь зубы Леонид Борисович. — Немедленно собери всю команду! — приказал он начальнику охраны. — Пора покончить с этим зарвавшимся воришкой, вообразившим себя крутым авторитетом.
— Будет исполнено, босс, — направляясь к двери, отчеканил тот.
— Так я и думал, — удовлетворенно сказал Папа Сочинский, протягивая Кашкину прибор ночного видения. — Волк собственной персоной.
— А сколько с ним народу? Ты сосчитал? — спросил Серый Кардинал, вглядываясь в зеленоватые очертания человеческих фигур.
— Двадцать восемь человек, — ответил Папа Сочинский. — Для Генсека более чем достаточно.
— И что ты собираешься делать? — спросил Степан Иванович. — Отправишь своих людей атаковать отряд Волка?
— Сразу видно, что ты бизнесмен, а не солдат, — заметил вор в законе.
— Ну, ты, положим, тоже не морской котик, — обиделся Серый Кардинал.
— К твоему сведению, в Великую Отечественную я разведчиком был. У меня даже ордена есть. И медаль «За храбрость», — похвастался Папа Сочинский.
81 
