101 
Харт кивнул:
– Это правда.
– Может быть, в глубине души, – продолжала она, – на подсознательном, так сказать, уровне Джиллиан решила, что ты… Не забывай, я только предполагаю и могу ошибиться, но такое возможно… Короче, ты мог показаться ей подходящим донором… – Последовала короткая пауза, после чего она закончила: – Конечно, если ты не воспользовался…
Харт поднял голову, но, не выдержав ее взгляда, снова отвел глаза.
– Ну так как? – спросила она.
– Да, – сказал он. – Разумеется.
– Понятно.
– Разве Джиллиан тебе не говорила?
– Нет. Не об этом.
– У меня были презервативы.
– Я уже поняла.
Он отвернулся, и некоторое время оба смущенно молчали, но это молчание было, если так можно сказать, оглушительным. В последний раз Харт говорил о проблеме предупреждения нежелательной беременности в старшем классе средней школы, когда обсуждал с приятелями, на каких презервативах картинка красивее. С женщинами он на эти темы не говорил никогда. С посторонними женщинами… Правда, Мелина почему-то не казалась ему посторонней, однако это отчего-то только усиливало его смущение.
К его огромному облегчению, она первой нарушила затянувшуюся паузу:
– Я это говорю к тому, что у Джиллиан не было в отношении тебя никакого тайного мотива, никакой корысти. Я думаю, все дело в том, что процедура, которой она подверглась в ют день утром, стала для нее слишком сильным переживанием. Понимаешь, женщина, которая проходит через искусственное оплодотворение, на некоторое время перестает чувствовать себя нормальной, хотя бы с ней и было все в порядке. И ей нужно сделать что-то этакое, чтобы вернуть себе уверенность. Согласись, не могла же Джиллиан вернуть себе уверенность с Джемом – ведь именно из-за его бесплодия Джиллиан и пришлось обратиться в клинику. Вот почему она пошла с тобой. Джиллиан необходимо было снять напряжение и снова стать собой. Я, во всяком случае, думала именно так и отчасти по этой причине настаивала на том, чтобы мы поменялись местами. Мне казалось – это отличный способ отвлечься от проблем и получить удовольствие. В конце концов Джиллиан согласилась с моими доводами и поехала на встречу с тобой. Вы познакомились, вас потянуло друг к другу… Все, что произошло дальше, было только естественным. Как видишь, никакого заговора не было.
– Похоже на правду.
– Это и есть правда. Мою сестру невозможно было подкупить. Поэтому Лонгтри ничего бы не смог добиться от нее, если бы захотел шантажировать.
– Да, конечно… – Вздохнув, Харт тяжело поднялся и пересел в кресло. – Я знаю, ты права. За все время, что мы были вместе, у меня ни разу не возникло ощущения, что Джиллиан ведет двойную игру. Мое предположение… это был выстрел наугад.
Разговаривая с Мелиной, Харт безотчетно потирал живот, поправлял то и дело рубашку.
– Ты что, проголодался? – спросила Мелина, заметив жест Харта.
– С чего ты взяла? – Харт перехватил ее взгляд и смутился. – Нет-нет, я не хочу есть, – ответил он. – Меня здорово били по животу… Прости, я взгляну…
Харт расстегнул рубашку, и она увидела слева и справа несколько устрашающего вида кровоподтеков.
– Господи! А тебе досталось! – ахнула Мелина.
– Пустяки, – отмахнулся Харт. – Главное, ребра целы. Мелина продолжала смотреть на него.
– Джиллиан говорила мне – ты прекрасен.
– Что?! – Харт не верил своим ушам.
– Она сказала – «прекрасен». Моя сестра употребила именно это слово.
Между тем взгляд Мелины скользил по его телу, задержавшись на торсе. Харт почувствовал смущение, что было для него по меньшей мере непривычно. И причиной этого смущения был не только лестный отзыв Джиллиан, но и степень откровенности, с которой сестры обсуждали между собой свою интимную жизнь. Харт полагал, что какой-то предел откровенности должен был существовать даже между сестрами-близнецами.
И все же… все же ему было очень любопытно, какое впечатление он произвел на Джиллиан, хотя Мелина и назвала его интерес подростковым. Хорош он был или плох? А может – О, эти женщины действительно способны убивать словом! – Джиллиан просто сочла его «очень милым» и этим ограничилась?
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Мелина перестала разглядывать его джинсы и посмотрела Харту прямо в глаза. Кровь бросилась ему в лицо, и он мысленно возблагодарил темноту и свою бронзовую индейскую кожу за то, что на ней не был заметен предательский румянец. Неужели Джиллиан рассказала сестре и об этом?.. Почему-то он не мог представить себе, как она говорит: «Сначала я сделала ему минет, а потом мы поменялись местами…»
101 
