Последние отзывы

  38  

– Я этого не сказал, вождь.

– Но вы так думали. И примерно этими словами.

Харт понял, что пора отбросить дипломатию и говорить предельно откровенно. Лонгтри, во всяком случае, давно понял, что он просто жонглирует словами, не желая говорить ни «да», ни «нет». Почему бы в таком случае не отбросить в сторону проклятую политкорректность и не поговорить с ними откровенно, по-мужски, чтобы решить проблему раз и навсегда? Да и время это сбережет. Харт отнюдь не считал себя должником Лонгтри, тогда какого черта он стесняется без обиняков высказать все, что он на самом деле думает?

– Да, вождь Лонгтри, именно так я и подумал, – подтвердил он. – Говоря откровенно, ваша идея не кажется мне такой уж привлекательной. Нет, и ваши цели, да и самый замысел создания Ассоциации по защите прав коренного населения Америки заслуживают всяческого одобрения, но… Дело в том, что прошло слишком много лет с тех пор, когда я в последний раз переступал границу резервации. Я утратил все связи со своим народом и, признаться честно, вовсе не горю желанием эти связи возобновлять. Мне это ни к чему. Всего, чего я добился в жизни, я добился вовсе не благодаря своему происхождению. С другой стороны, я никогда не объяснял свои неудачи и промахи своей индейской кровью. Вот почему, оказавшись в положении полномочного представителя вашей ассоциации, я могу ее только скомпрометировать, поскольку с индейским народом у меня нет ничего общего, кроме нескольких генов, благодаря которым я родился на свет с черными волосами и бронзовой кожей. Самозванец – вот как станут говорить про меня, а это не нужно ни мне, ни вам.

– Насколько я понимаю, вы нужны АЗКА, но она не нужна вам, Харт, – заключил Лонгтри.

– Я бы не стал выражаться так резко, но…

– Но именно это вы хотели сказать, не так ли? – Старый вождь, похоже, всерьез решил заставить его почувствовать себя полной дешевкой, самодовольным и напыщенным ничтожеством. Что ж, отлично… Харт тоже не был расположен ходить вокруг да около. «Ты хочешь правды, старая индейская обезьяна? – подумал он про себя. – Так вот: сейчас ты ее получишь!»

– Да, вождь, именно это я и хотел сказать. А чтобы вы не питали, на мой счет никаких необоснованных надежд, я позволю себе добавить: я не желаю, чтобы мое имя использовалось каким-либо лицом или организацией, чьи интересы в итоге могут оказаться… гм-м… далеки от моих. И, откровенно говоря, я считаю, что здесь именно такой случай. Если я приму ваше предложение, это вряд ли будет честный обмен. Как вы сами сказали, я нужен вам больше, чем вы мне.

Лонгтри снял с колен салфетку, аккуратно сложил и бросил на стол рядом со своей тарелкой. Эббот, похоже, был готов к моному раунду, но одного взгляда вождя оказалось достаточно, чтобы он прикусил язык.

– Спасибо, что нашли время встретиться с нами, – сказал Лонгтри, неспешно вставая.

Харт тоже поднялся, и несколько секунд они стояли друг против друга, словно борцы, которые только что выяснили силу друг друга и прониклись взаимным уважением. До этого момента Харт льстил себя надеждой, что схватка закончилась в его пользу, однако стоило ему оказаться лицом к лицу с вождем, как он понял, что его преимущество было минимальным, если оно вообще было. Несмотря на то что вождь был значительно ниже ростом, рядом с ним Харт чувствовал себя маленьким и ничтожным. Каким-то образом Лонгтри заставил его сожалеть о проявленной твердости – или упрямстве. Харт по-прежнему не хотел иметь ничего общего с этими парнями, но ему было неприятно сознавать, что после сегодняшней встречи у них могло сложиться о нем самое нелестное мнение.

Надеясь исправить положение, он сказал:

– Я уважаю вашу позицию, вождь Лонгтри. Надеюсь, вы меня тоже поймете.

Лонгтри ничего не сказал, но, пожимая ему руку, рт так впился взглядом в его лицо, что Харт испытал необъяснимое и совершенно иррациональное желание поскорее высвободить пальцы из сильной, твердой, как доска, ладони.

– Я уже сейчас могу сказать, полковник Харт, – медленно проговорил Лонгтри, – сказать или, вернее, предсказать, что настанет время, когда мы понадобимся вам.

Прежде чем Харт нашел что ответить, его отвлек незнакомый голос, раздавшийся прямо за его спиной:

– Мистер Харт? Кристофер Харт?

Он обернулся. Позади него стоял невысокий, коренастый мужчина, столь широкоплечий, что казался почти квадратным. Прежде чем Харт успел отреагировать, незнакомец сунул ему под нос футляр с полицейским значком:

  38