105 
Они говорили обо всем на свете, кроме Сета Кирхофа и своего будущего. Сегодня этой проблемы не существовало.
— Кстати, у меня с Тамарой ничего не было, — сообщил Эрик, когда они бродили по мокрому после дождя песку.
— Что? — встрепенулась Кэтлин и, отвернувшись, холодно заметила: — А я ничего такого и не говорила.
— Но подумала. Хотя могла бы иметь обо мне и более высокое мнение. Неужто ты думала, что я клюну на такую шлюху? — Он, кажется, не на шутку расстроился. — Да она дает всем на свете. А на пляж тогда я отправился один, она притащилась сама.
— Я же видела, как она вертелась перед тобой совершенно голая! И еще плюхнулась на тебя сверху!
— Но ты не видела, как я ее турнул. — Заметив скептическую гримасу на лице Кэти, он добавил: — То есть я, конечно, не отрицаю, что она мне проходу не дает, но я-то тут при чем? Я ей никаких авансов не делал. Тамара не отличается понятливостью и ужасно не любит, когда ее посылают.
— Каждый раз, когда она начинала тебя лапать, я была готова прикончить ее на месте, — свирепо прошипела Кэти.
— Да вы просто маленькая тигрица, Кэтлин Хэйли.
Оба даже не заметили, что он назвал ее девичьей фамилией.
— А вы меня разве не лапали?
— Это совсем другое дело!
— Что верно, то верно.
Они вернулись в бунгало, боясь, что на берегу кто-нибудь нарушит их одиночество.
— Звонил на аэродром, — уныло сообщил Эрик. — Сегодня самолетов уже не будет, но завтра с утра пораньше есть один рейс…
Он сидел на кровати, ненавидяще глядя на телефонную трубку.
— Хорошо, — только и сказала Кэтлин, выйдя из ванной.
Он взял ее за руки, усадил рядом и впился взглядом в ее лицо, запоминая каждую черточку и жадно вдыхая аромат ее кожи.
— Нужно возвращаться, — тихо промолвил Эрик.
Она погладила его по голове, провела пальцами по его бровям, усам, губам.
— Знаю. Но ведь это будет только завтра.
Эрик откинулся на спину. Выражение лица у него было задумчивое. Пальцами он медленно перебирал ее локоны.
— Ты что?
— М-м? — рассеянно промычал он.
— О чем ты задумался?
— Раскаиваюсь, — Эрик глубоко вздохнул.
Она приподнялась на локте. Никогда еще она не видела его таким серьезным — разве что в самом начале их знакомства, когда он рассказывал ей об Эфиопии.
— В чем?
— В том, что неправильно себя с тобой повел. Каждый раз я кидаюсь на тебя, словно племенной бык. Только страсть и только секс. И никакой нежности.
— Страсть взаимна. Я давала тебе только то, что хотела дать. Не больше и не меньше.
— Я тоже…
Он встал и подошел к окну. Кэтлин же осталась на кровати, удивленная столь резкой переменой в его настроении.
— Да что с тобой?
— Ты ведь не знаешь, как я к тебе отношусь на самом деле. Наверное, ты думаешь, что мне нужен от тебя только секс. Но есть ведь и другое… — Он беспомощно взмахнул рукой, с трудом подбирая нужные слова. — Знаешь, мне тяжело даются всякие там нежности.
— Неправда. С Тероном ты такой ласковый. Да и в лагере с детишками ты тоже был чудо как хорош.
— Так-то оно так, — отмахнулся он. — Но с тобой я все время был таким агрессивным. Конечно, характер у меня скверный, а ты постоянно испытывала мое терпение… В общем, я сам не понимаю, почему я был таким. Ведь я к тебе так отношусь… Даже не знаю, как сказать… Почему я все время на тебя кидаюсь? Словно хочу наказать за что-то.
Она слушала его, пальцы ее комкали край простыни.
— Но… но почему тебе так трудно выражать свои чувства? — дрогнувшим голосом спросила она.
Он сел в кресло и мрачно принялся разглядывать пол.
— Понимаешь, мой отец был, в сущности, очень добрым человеком, зла никому не делал… Но он был противником нежностей. Я не помню, чтобы он хоть раз приласкал меня или Боба. Он любил мать, но, по-моему, никогда об этом не говорил вслух. Отец терпеть не мог то, что называл «телячьими нежностями». Для него это было равносильно слабости. И я получился таким же. Причем у меня это происходит не на сознательном уровне. Например, я стараюсь побольше ласкать Терона. Малышам это так необходимо. И знай, — он посмотрел ей в глаза, — я люблю тебя. Насколько способен любить. И прости, что никогда не говорил об этом. Неплохо было бы знать, что и ты меня любишь, хотя бы чуть-чуть, — грубовато закончил он.
— Эрик, — прошептала она, — Эрик.
Больше произнести Кэтлин ничего не смогла — брачные узы с Сетом мешали ей говорить вслух о любви. Но зато она могла показать свою любовь на деле. Она протянула руки, и Эрик лег с ней рядом.
105 
