67 
– Твой муж козел рогатый! Я ему список твоих любовников предоставила!
– Моему мужу хоть есть куда рога ставить! А твоему? От него одна оболочка осталась! Ты всю кровь выпила!
– Проститутка!
– Вампирка!
– Дура набитая!
– Фашистка! Будет тебе Нюрнбергский процесс!
Булкин, давно и прочно избалованный тихими и смирными подчиненными, смотрел на них сейчас в полной панике. Переводил взгляд с одной разъяренной женщины на другую и подал голос, только когда дело едва не дошло до рукопашной.
– Я тебе патлы твои крашеные выдеру! – пригрозила Зоя Михайловна.
– А я тебе глаза выцарапаю, заново пришивать придется!
– Молчать! – закричал Булкин. – Немедленно молчать! Прекратить прения!
Зоя Михайловна тряхнула головой, медленно подошла к столу, взяла свою сумочку, направилась к двери. На полпути остановилась, приблизилась в зеркалу, висевшему на стене, достала тюбик помады и тщательно накрасила губы. Посмотрела на свое отражение, покрутила головой, осталась довольна. Не прощаясь вышла, хлопнув дверью.
Булкин и Лена, молча наблюдавшие за прихорашивающейся Зоей Михайловной, после ее ухода без слов уставились друг на друга. Игорь Евгеньевич, подавив панику, грозно нахмурился. Лена, испуганная собственной выходкой, была похожа на ребенка, ожидавшего наказания за проступок.
Булкинская грозная физиономия приобрела оттенок родительской строгости. Казалось, он сейчас скажет: «Вугол поставлю!» Но Игорь Евгеньевич ничего не сказал, только по-отечески погрозил пальцем: шалить нельзя!
– Игорь Евгеньевич. Простите! – повинилась Лена. – Такого со мной никогда не было! Всегда думала, что я интеллигентная женщина, почти. Чтобы я человеку, который старше, – «ты» и жуткие ругательства! Кошмар! Дело в том, что у нас в семье сейчас трудный период…
Лена прислушалась к своим мыслям, замолчала на несколько секунд и продолжила говорить совершенно о другом:
– Вот ведь как странно! Ссориться с мужем плохо, очень плохо! Но с другой стороны, сколько событий сразу наваливается и чувств! С новыми хорошими людьми знакомишься. А прежде идеальные, вроде Зои Михайловны, оказываются подлыми. Но ведь это не метод? Правда? Это как в театр ходить ради антракта. Кто же из-за антракта ходит?
– Леночка! – грустно ответил Булкин. – В семейной жизни без, антрактов не обойтись. А лучший метод, я лет тридцать назад понял, – рыбалка. Один на один с рыбой, а, она безмолвная!
– Мне рыбалка не подходит.
– Конечно, это я к слову. Давайте еще раз по порядку. Что у нас все-таки произошло?
УТЮГ ДЛЯ САМОГОНКИ
В воскресенье с утра Володя приехал домой, чтобы отпечатать акты экспертизы. Лена сидела за компьютером, он диктовал. Когда Лена уставала или уходила на кухню готовить обед, ее место занимала Настя. Работа сразу резко тормозилась.
– РотАрный или ротОрный? – спрашивала Настя. – Шпиндель? Есть такое слово, ты уверен? Оно литературное? А что это?
Вопросы задавал и Петя, крутившийся рядом. Володя рассказывал, что такое винтовой компрессор или теплообменник, как автоматически регулируется скорость вентилятора и измеряется влажность в помещении.
– Каннелюры! – восхищенно произносила Настя. – Я бы так назвала пришельцев из другого мира.
Но это были всего лишь вертикальные же лобки на колонне или пилястре. А что такое пилястра?
– Откуда ты так много знаешь, папа? – удивлялся Петя.
Володя скромно отвечал, что его знания типичны для любого инженера.
– Тогда я инженером не буду, – делал вывод Петя.
– Кем же ты станешь?
– Ветеринаром.
– Что-то не замечал за тобой особой любви к животным.
– Выгодная профессия, – пояснял Петя. – Кошки и собаки разговаривать не умеют и пожаловаться не смогут.
Они часто отвлекались и работу закончили поздно ночью. Разложили документы в строгом порядке, соединив скрепкой акт экспертизы, заявку обворованного изобретателя и копию патента Канарейкина. Всего получилось восемнадцать дел.
Лена хотела предложить Володе заночевать у них, ведь завтра утром все равно встречаться, чтобы ехать к следователю. Она не знала, как сказать. Глядя в сторону, пробормотала:
– Могу постелить тебе на диване в большой комнате.
Володя, глядя в другую сторону, ответил:
– Почему на диване? У меня законное место есть.
Так почти состоялось их примирение, то есть был сделан самый важный первый шаг.
67 
