19 
— Чудодейственные пауки? — удивилась я. — А что это такое?
— Чепо лечит импотенцию с помощью пауков-птицеедов, — с гордостью объяснила девушка. — Такие бабки заколачивает — не поверишь. А пока был экономистом, я ему текилу покупала.
— Первый раз про такое слышу, — заинтересовалась я. — А как он это делает?
— Очень просто. Раздевает мужика, кладет его на кровать и пускает пауков гулять по его телу.
— Но ведь эти пауки очень ядовитые! — удивилась я. — А если укусят?
— В этом-то все и дело! — сказала Адела. — У мужиков ведь импотенция в основном от психики. То у них какие-то там травмы из-за женщин, то мотивации не хватает. А теперь представь, что по тебе парочка ядовитых пауков прогуливается, вот-вот укусят, и ты прямехонько в ящик сыграешь. Есть только два варианта — или член у тебя поднимется, или копыта откинешь. Мотивации хоть отбавляй. Ты же сама мне рассказывала, как в экстремальных ситуациях мобилизуются резервы человеческой психики. От импотенции и следа не остается. Впрочем, Чепо иначе все объясняет. Он считает, что когда паук по телу бродит, то у мужика от страха в этих местах энергия активизируется, и от этой активизации импотенция проходит. Впрочем, я в это не верю.
— В Китае был похожий способ лечения бесплодия, — заметила я. — Бесплодной женщине вешали на шею мешочек с живым скорпионом так, чтобы он располагался на уровне солнечного сплетения. Скорпион шевелился, женщина из-за страха постоянно сосредотачивалась на солнечном сплетении, к нему приливала кровь, и, если бесплодие имело функциональную, а не органическую природу, оно проходило.
— Брр, — вздрогнула Адела. — Уж лучше я буду бесплодной, чем такую тварь к себе на шею повешу.
— И много у Чепо клиентов? — спросила я.
— Хватает. Только теперь он еще и магией вуду занялся. Говорит, что учится оживлять мертвецов и превращать их в зомби.
— Узнаю латинскую склонность к преувеличению, — скептически заметила я.
Адела пожала плечами.
— Оживлять мертвецов очень престижно, — сказала она. — После этого к Чепо клиенты будут валить, как верующие к мощам святого Франциска.
Появление низенького толстого человечка с негроидными чертами лица отвлекло нас от беседы.
— А вот и хозяин дома, — оповестила меня Адела. — Познакомьтесь. Басилио Атаульфо Гандасеги де Лос Сантос. Моя подруга Ирина Волкова.
Гайанский дипломат запечатлел на моей руке влажный поцелуй.
— Можете звать меня просто Бачо, — сказал он.
— Вряд ли вам захочется звать меня Ира[3], — пошутила я.
— О, вы говорите по-испански, — расцвел в улыбке дипломат.
— Мне кажется, что это самый прекрасный язык на свете, — галантно ответила я.
Некоторое время мы обменивались любезностями, а потом раздался звук гонга.
— Начинается церемония, — сказал Бачо. — Пройдите, пожалуйста, в сала де ритос[4].
Извинившись, он покинул нас, перейдя к другой группе гостей.
— А что за ритуал сейчас будет? — спросила я у Ад ел ы.
— Сегодня состоится культовая церемония кубинской святой девы Каридад дель Кобре, — объяснила подруга.
— А при чем тут святая дева? — удивилась я. — Ты вроде говорила, что здесь занимаются афро-антильской магией.
— Конечно, — подтвердила Адела. — Только ты не учитываешь, что под давлением католических миссионеров христианство тесно сплелось с языческими культами. Место языческих богов заняла дева Мария, которая может быть черной, как дева Монсеррат, прежде языческая богиня земли, или белой, как Кари-дад дель Кобре. Христианские святые стали элементами магических обрядов, и даже в культе «Кукуту» наряду с жертвоприношениями животных иногда используется христианская символика…
В зале ритуалов несколько латиноамериканцев настраивали тамтамы. Разводными ключами они подкручивали гайки, определяющие натяжение толстой железной проволоки, которая стягивала тамтамы у основания. Постукивая ладонями по барабанам, мужчины наклоняли головы, внимательно прислушиваясь к звуку.
Гости наполнили комнату. Гайанский дипломат отдал последние распоряжения и сдернул белое шелковое покрывало, закрывавшее алтарь, на котором среди белых гвоздик и роз стояла фигурка святой.
Комната стала заполняться дымом. К алтарю подошли несколько одетых в набедренные повязки латиносов с очень темной кожей. В руках они держали сковородки с тлеющими углями. Бормоча какие-то странные заклинания, слова которых я не могла разобрать, поскольку говорили они на каком-то странном диалекте, мужчины стали припадать к земле, то поднимая, то опуская сковородки.
19 
