очень нудно 
60 
Сначала я перестал чувствовать свои щеки. Я попытался моргнуть, но не мог. Руки и ноги тоже отказывались двигаться. Стало трудно дышать. Казалось, даже мускулы грудной клетки отключились. Я чувствовал, что холодею, а потом и сознание стало тоже отключаться. Мне казалось, что все, что происходит, происходит не со мной. Звуки внешнего мира еще доносились до меня, но они стали тихими и обволакивающе-мягкими, как вата. Эусебио наклонился надо мной и пощупал мой пульс.
— Аи да дядюшка! — произнес он. — Не зря говорят, что ямайский зомбирующий порошок — самый лучший. Ну труп, вылитый труп!
Потом Чепо подхватил меня под мышки и поволок в смежную комнату. Я совершенно не чувствовал своего тела. Казалось, я превратился в привидение, только это привидение почему-то не могло двигаться.
Эусебио, не слишком церемонясь, запихнул меня в шкаф и запер дверцу.
— Отдохни, — сказал он, а потом я услышал его удаляющиеся шаги. Я отключился.
Затем я снова услышал голоса. В первый момент я подумал, что мне снится кошмарный сон, что я умер, и моя душа по какой-то непонятной причине оказалась запертой в шкафу, а дьяволы из ада, в который я попал, решают мою судьбу.
Голоса дьяволов, доносившиеся до меня, показались мне очень знакомыми. Это были Хосе Муньос и Уго.
— Интересно, что здесь делает Клаудио Иррибаррен? — спросил Хосе.
— Он ведет себя подозрительно, — заметил Уго. — Такое впечатление, что он ждет кого-то и нервничает.
— Держу пари, что это Иррибаррен установил объектив, чтобы просматривать мой «парадный» кабинет, — злобно сказал Муньос.
— Скорее это сделал кто-то из его осведомителей, — возразил Уго. — Я опросил служащих. Никто из них ни разу не видел Иррибаррена входящим во внутренние помещения клуба. Но зато, согласно показаниям уборщицы, в комнате, из которой велось наблюдение за кабинетом, как раз в момент нашего разговора находился Росарио Чавес Хуарес. Уборщица видела, как он и Адела вместе входили в комнату, потом оттуда послышались раздраженные голоса, словно они ссорились, затем Адела выскочила из комнаты и направилась на дискотеку, а через несколько минут мы с тобой вошли в кабинет. После этого уборщица пошла мыть другой коридор и не знает, что происходило дальше.
— Тебе известно, где сейчас Росарио Чавес Хуарес? — спросил управляющий.
— Мне удалось узнать, что он собирался прибегнуть к услугам Эусебио. Один из моих знакомых случайно услышал их разговор на дискотеке, — ответил Уго. — Поэтому я и договорился встретиться с вами в «Каса де брухос».
— Достань сукина сына хоть из-под земли, забери у него бумаги Захара, а потом прикончи, — жестко приказал Муньос.
— Я над этим работаю, — сказал Уго. Послышался звук открываемой двери, шаги, а потом голос Чепо произнес:
— О, синьор Муньос, синьор Варела! Я счастлив, что вы решили прибегнуть к моим услугам!
Что вас интересует? Магия вуду или араньяс милагросас?
— Нас интересует, где находится Росарио Чавес Хуарес, — сказал Уго. — Говорят, его недавно видели с вами.
— Да, я провел для него сеанс любовной магии, — солгал Эусебио. — Но он ушел примерно полчаса тому назад, и больше я его не видел.
— Если увидишь его, сразу сообщи нам, — попросил Муньос.
Затем послышался звук удаляющихся шагов. Еще некоторое время я прислушивался к звукам, а потом окончательно отключился.
Следующее, что я услышал, был пронзительный крик, и треск ломающихся веток, словно кто-то продирался через кусты. Жизнь вместе с болью в сведенных судорогой мышцах снова вернулась в мое тело. Яне помнил, что со мной произошло, и где я нахожусь. Было жарко. Глаза мне слепило солнце. Я осмотрелся и понял, что лежу в багажнике машины. Потом я взглянул на свою грудь и чуть не заорал от ужаса, увидев рану с запекшейся кровью в области сердца. Мне показалось, что я сошел с ума.
Я прикоснулся к ране и понял, что она не настоящая. Это был просто искусно выполненный рисунок. Я выбрался из багажника и с удивлением понял, что это машина Аделы. «Мерседес» стоял на заброшенной лесной просеке, дверца была не заперта, ключи торчали в замке зажигания, а самой Аделы нигде не было видно.
Я снял чехол с заднего сиденья, прорвал в нем дыры по швам для головы и рук и надел его на манер индейского пончо. Потом сел в машину и стал ждать Аделу.
Постепенно я вспомнил, что со мной произошло. Эусебио подсыпал мне в пиво какую-то отраву, и я потерял способность двигаться. Адела не появлялась. Я начал кричать, звать ее, но это было бесполезно. Во всем этом было что-то очень странное. Адела никогда в жизни не бросила бы свою машину невесть где с открытой дверцей и оставленными специально для удобства угонщиков ключами. Это.означало, что в том, что случилось со мной, не было ее вины. Скорее всего это был заговор против нас обоих.
60 
