очень нудно 
37 
Унты спасали и на работе. В цехах тепло, но двери хлопают непрерывно за ходящими туда-сюда, и тянет по полу сквозняком, да и по участку ходить в холода удобно.
Денис обул унты и прикинул: если уж утеплился и полезет на третий этаж, то не на пять минут, надо бы прихватить чего-нибудь горячего и вернулся в кухню.
Он хорошо устроился — термос крепкого черного чая и плед, взятый на всякий случай. Никакой, понятное дело, панорамы не видно, просто темень до подсвеченного очень далеко на горизонте московской трассой более светлого края неба.
Тишина. Шумит только еле слышно где-то летящий поезд.
Тишина.
Денис прикурил, закашлялся с отвычки, сделал пару глотков чаю, вдохнув поднимающегося на морозце ароматного пара, затянулся второй раз, уже получая удовольствие. Посмотрел на огонек сигареты, зажатой между пальцами, спрятанными в перчатку. Перчатки он тоже предусмотрительно надел, и шапочку вязаную.
Нельзя мерзнуть.
Сигарета белела на черном фоне невидимых пальцев, уютно-приветливо подмигивая огоньком.
Денис начал курить в училище…
Он покачал головой — не надо о былом! Еще раз отхлебнул чаю, затянулся.
Тряси тут головой, не тряси, отгоняй прошлое, не отгоняй, а точно знал, что и заснуть не сможет, и остановить давно задвинутое, намеренно не вспоминаемое, загнанное жестким приказом в другую жизнь, которая осталась в прошлом и умерла там.
Получается, не умерла. И не отболела.
Это из-за Лены. Она перевернула сегодня в нем сознание жизни, в котором жил долгие годы, как грядку давно заброшенную перелопатила, готовя под новую рассаду. Ничего не делая, не навязывая, она запустила в его нутро свою маленькую сильную ручку и открыла проржавевший люк, из которого хлынуло все вперемешку — и грязное, зловонное, застоявшееся, и хорошее доброе, и то, что он и от себя-то прятал, и то, чего не боялся.
Он затянулся, огонек вспыхнул, подмигнув.
Денис начал курить уже в училище.
В школе он не курил и пить не пробовал. Ему незачем было самоутверждаться среди сверстников, подобным образом завоевывая авторитет. «Слабо» — это не про него, в ту пору Денису Арбенину все было «не слабо». И испытывать его на этот предмет желающих добровольцев не находилось.
В школьные годы спортсмен-разрядник, крупнее и выше всех ровесников, невозмутимый и спокойный до «отморожения», как говаривала их классная, Денис не нуждался ни в каких дополнительных самостях. За обманчивой несуетностью, неторопливостью скрывались невероятной быстроты реакция и умение в секунды ориентироваться в ситуации.
Что в сумме и обернулось выбором профессии, о котором он степенно и уверенно сообщил родителям. Рязанское военное училище ВДВ. Его приняли с распростертыми объятиями, разве что не целуя. Вот там он и закурил, и пить научился с друзьями курсантами, что не мешало ему показывать лучшие результаты в роте.
Да и друзей истинных на всю жизнь приобрести — Вадим, Сашка и Ванька.
Развеселое времечко, невзирая на тяжеленные нагрузки.
Правда, с девушками у него трудно складывалось. И казалось бы, москвич коренной, симпатяга, здоровый, добрый, надежный, как Кремль, лучший курсант училища — выставочный экземпляр, мечта любой барышни, а уж барышни провинциальной — и говорить нечего!
Да только как до знакомства доходило — ни тебе слова, полуслова. «Да», «нет» — мычал что-то невразумительное, смущался и злился на себя. У мужиков уж по две-три подруги сменилось, а он все «бе-ме» да руки за спину.
Но на этот случай имелись лучшие друзья, которые и помогли расстаться с «девственностью» во всех отношениях, подсунув ему разбитную деваху, с которой Денис прокувыркался три увольнительных дня вместо поездки домой к родителям.
Оно вроде бы и замечательно и познавательно, и «поздравляем со вступлением», да только барышня многоопытная, когда он уходил, посмеиваясь, сказала:
— Теля ты, Денис, теля! Ни черта не умеешь, за что девушку надо хватать — не знаешь. Хорошо хоть, у тебя «агрегат» всем мужикам на зависть и всегда, салютуя, «честь отдает», с этим тебе повезло. Ладно, научу всему, так и быть.
Учиться у нее Денис не стал и больше с гейшей образованной не встречался. Месяца через три познакомился с Галей.
Долго ухаживал, руководствуясь наставлениями друзей, и остался у нее первый раз, когда Галины родители уехали на несколько дней.
Старался — а как же! — но вот же засада, все у него в голове про «теля» крутилось. Галя посмеялась необидно и за год их отношений сама всему обучила, вызывая легкую настороженность своими умениями.
37 
