3 
Я отвела взгляд от тела и натолкнулась на печальные глаза Ламанша. Я знала, о чем он сейчас думает, хотя ни один из нас и словом не обмолвился. Еще один ребенок. Еще одно вскрытие в той же самой комнате. Все повторяется.
Загнав разгоревшуюся ярость в дальний угол души, я сухо изложила, как обстоят дела с моими собственными изысканиями. Я занималась телами двух байкеров, разбившихся из-за собственной глупости, и поинтересовалась, когда можно будет ознакомиться с медицинскими отчетами. Ламанш сообщил, что материалы уже запрошены и должны прийти в понедельник.
Я поблагодарила его и вернулась к собственной тягостной работе. Разбирая ткани, вспомнила состоявшийся накануне разговор с Ламаншем, и мне нестерпимо захотелось снова оказаться в глухих лесах Виргинии. Неужели Ламанш только вчера мне туда звонил? В это время Эмили-Энн еще была жива.
Как сильно может измениться мир всего лишь за какие-то двадцать четыре часа.
2
За день до всех этих событий я находилась в Квонтико, куда меня пригласили провести семинар по восстановлению останков в академии ФБР. Группа техников по восстановлению улик как раз извлекла из земли скелет и наносила на бумагу его строение, когда я заметила пробирающегося через заросли в нашу сторону специального агента. Он доложил, что доктору Ламаншу необходимо срочно со мной переговорить. Предчувствуя неладное, я оставила группу выполнять задание, а сама поспешила через лес к своей машине.
Пробираясь к дороге, я думала о Ламанше и причинах его звонка. Я начала сотрудничать с судебно-медицинской лабораторией в начале девяностых, сразу как приехала в Монреаль по преподавательскому обмену между университетом Макгилла и моим родным университетом в Шарлотте. Узнав, что я получила сертификат Американского совета по судебной антропологии, Ламанш решил, что стоит пригласить меня к себе.
В провинции Квебек существует централизованная коронерская система, включающая в себя множество усовершенствованных аналитических и судебно-медицинских лабораторий, но нет ни одного судебного антрополога, сертифицированного советом. Тогда я уже работала консультантом в департаменте главного медицинского эксперта штата Северная Каролина, и Ламанш пригласил меня в «Лаборатуар де медисин лель» – Судебно-медицинскую лабораторию Монреаля. Министерство финансировало создание антропологической лаборатории, а я записалась на углубленные курсы французского языка. И вот уже больше десяти лет ко мне поступают для анализа и идентификации трупы жителей провинции Квебек, превратившиеся в скелеты, раздробленные, мумифицированные, сгоревшие или искалеченные. Там, где обычное вскрытие бесполезно, обращаются ко мне, и я по мере возможности извлекаю информацию из костей.
Нечасто Ламанш оставлял для меня сообщение с грифом «Срочно». Но если такое случалось, тогда ничего хорошего ждать не приходилось.
За считанные минуты мне удалось добраться до фургона, припаркованного на обочине посыпанной гравием дороги. Я тряхнула головой и провела рукой по распущенным волосам.
Хорошо хоть клещей здесь нет.
Снова закрепив заколку, я извлекла с заднего сиденья ранец и вытащила сотовый телефон. На небольшом экране высветилось сообщение о том, что пропущено три вызова. Я проверила номера. Все три были сделаны из лаборатории.
Попыталась дозвониться, но сигнал то и дело пропадал. Именно поэтому я и оставила телефон в машине. Проклятие! Хотя мой французский заметно улучшился за прошедшие десять лет, проблемы с пониманием весьма нередки из-за плохой связи. С учетом языкового барьера и слабого сигнала вряд ли мне удастся связаться с лабораторией с этого телефона. Придется сначала добраться до штаба.
Я расстегнула комбинезон из герметичного пластика и положила его в ящик в кузове фургона. Потом, закинув рюкзак за спину, направилась вниз по холму.
Высоко над деревьями нарезал круги ястреб, высматривая Добычу. По небу, сверкающему прозрачной голубизной, неспешно проплывали причудливые ватные облака. Тренинг обычно проводили в мае, и нас слегка беспокоило, что апрель в нынешнем году, по прогнозам, обещал выдаться дождливым и холодным. Опасения, к счастью, не подтвердились. Термометр показывал больше семидесяти градусов по Фаренгейту.
Я шла по дороге и вслушивалась в звуки окружающего мира. Скрип ботинок по гравию. Пение птиц. Грохот лопастей вертолета, пролетающего совсем низко. Хлопки далеких выстрелов. В Квонтико размещается не только ФБР, здесь также находятся учебные центры других федеральных полицейских структур и корпуса морской пехоты. Так что в этих лесах постоянная и весьма серьезная активность.
3 
