72 
– Почему вы мне звоните?
– Потому что никто из этих козлов не станет меня слушать. Я не кончал Чероки. Там работал непрофессионал.
У меня участился пульс.
– Что вы имеете в виду?
– Братва не так ведет дела.
– Вы хотите сказать, что убийство Чероки не имеет никакого отношения к криминальным разборкам?
– Черт побери, конечно же, нет!
– Тогда кто его убил?
– Тащите свою задницу сюда, и я все расскажу.
Я молчала. В тишине дыхание Дорси казалась оглушительным.
– У меня нет оснований доверять вам.
– Да и вас, дамочка, я никогда бы не выбрал Женщиной года, только ни один из этих дегенератов меня и слушать не станет. Они решили объявить День закрытия всех нераскрытых дел и припарковали меня прямиком на Омаха-Бич.[20]
– Ваши познания в истории, мистер Дорси, очень впечатляющи, но с какой стати я должна вам верить?
– У вас что, есть зацепка получше?
Я не стала отвечать сразу, дав вопросу повиснуть в воздухе. Хотя Джордж Дорси и был преступником, он все-таки мог вывести нас на новый след. К тому же сегодня больше ни у кого не появилось желания поговорить со мной, так что времени у меня хоть отбавляй.
Я посмотрела на часы. Полдвенадцатого.
– Через час буду на месте.
21
В зависимости от сферы деятельности полиция города Монреаля подразделяется на четыре управления, в каждом есть оперативный, аналитический и следственный отделы, равно как и СИЗО. Задержанные по подозрению в убийстве или сексуальном нападении содержатся в тюрьме возле Версальской площади, на восточной окраине города. Все остальные дожидаются распределения в одном из четырех местных СИЗО. За хранение метамфетамина Дорси поместили в местный следственный изолятор, что на Оп-Саут.
Здание полиции Оп-Саут находится на пересечении улицы Ги и бульвара Рене Левеска, на окраине Сентервилля. Это управление преимущественно занимается делами французов и англичан, но сюда помещают также китайцев, эстонцев, арабов и греков. Полицейское управление Оп-Саут представляет собой свидетельство воплощения в жизнь идей сепаратизма и федерализма. Здесь можно встретить нищего и богача, студента и биржевого маклера, иммигранта и чистокровного квебекда.
В Оп-Саут есть все: церкви и бары, модные магазинчики и порнографические лавки, шикарные особняки и дома без лифта. Убийства Эмили-Энн Туссен и Ива Чероки Дежардена произошли в его пределах.
Когда я свернула с улицы Ги на парковку, мне пришлось объехать группу демонстрантов, несущих плакаты и транспаранты. Они вытянулись на тротуаре соседнего здания. «Синие воротнички» устроили пикетирование для повышения заработной платы. Удачи вам, подумала я. Может, виновата была политическая нестабильность, может, состояние канадской экономики в целом, но провинция Квебек испытывала финансовые затруднения, Бюджеты урезали, штаты сокращали. Мне не поднимали зарплату уже лет семь.
Я вошла через главный вход и направилась к стойке, возвышавшейся справа от меня.
– Я пришла на встречу с Джорджем Дорси, – сказала я дежурной. Она поставила на стол недоеденное пирожное и с раздражением взглянула на меня:
– Ваше имя есть в списке?
– Темперанс Бреннан. Заключенный попросил о встрече.
Она потерла довольно пухлые ручки, смахнула крошки, потом набрала что-то на клавиатуре. Наклонилась к монитору, чтобы прочитать появившуюся информацию, и свет яркими бликами вспыхивал в ее очках. В каждой линзе отражалась вереница букв по мере того, как она прокручивала текст. Затем остановка. Она спросила, не поднимая глаз:
– «Росомаха»? – Даже такой маститый политик, как Ральф Нейдер, не смог бы вложить в свой вопрос столько сомнения.
– Да. – По крайней мере «Монреаль газетт» придерживается такого мнения.
– У вас есть удостоверение личности?
Она наконец-таки подняла глаза на меня, и я ей подсунула свой пропуск в здание, в котором размешалась наша лаборатория.
– Значок есть?
– Да тут рукой подать, так что я его не захватила.
– Вам придется расписаться и оставить свои вещи здесь.
Она пролистала страницы в толстом регистрационном журнале, что-то написала там, затем протянула мне ручку. Я нацарапала время и свое имя. Сняла сумочку с плеча и протянула ее дежурной через стойку.
– Подождите минуту.
Миссис Крошка-Кекс заперла мою сумочку в металлический сейф, после чего сняла трубку и произнесла несколько слов. Через десять минут в зеленой металлической двери слева от меня повернулся ключ, дверь распахнулась, и охранник махнул мне, приглашая внутрь. Такой тощий, что одежда болталась на нем, как на вешалке.
72 
