86 
Еще разбросила взгляд на Мартина Делуччо, Стилягу и Эли – Робин Гуда, потом на десяток столь же выдающихся мотобратьев, усатых, с козлиными бородками и с буйными зарослями на лицах, с коротко остриженными волосами. Затем взяла следующий конверт.
На стол выпали цветные снимки. Не очень хорошего качества, смазанные лица, словно фотографировали тайно и в спешке. Я принялась внимательно их изучать.
Задний фон был самым обычным. Автостоянка. Плавательный бассейн в гостинице. Закусочная. Тем не менее любительское качество съемки придавало этим фотографиям некую притягательную неповторимость, наполняя их жизненной энергией, несвойственной обычным, сделанным во время полицейской слежки снимкам.
Перебирая их одну за другой, я становилась свидетелем случайных событий, запечатленных туристами, коммивояжерами, водителями проезжающих машин. Каждая поведала мне историю случайной встречи, непредсказуемого пересечения вселенной обычных людей и мира тьмы. Оставшиеся в памяти благодаря «Кодаку» мгновения темного очарования и страха. Сердце убыстряет темп, вмиг вспотевшие ладони тянутся к камере, пока жена с детишками не вернулись из уборной.
Я наугад подцепила одну из них и внимательно всмотрелась. Бензоколонка. Шестеро мужчин на мощных «харлеях», всего лишь в двадцати метрах от фотографа, но кажется, что между ними простерлась целая вселенная. Мне словно передался благоговейный страх снимающего, странная смесь притягательности и отвращения, испытываемых им перед зловещей аурой человека на мотоцикле, попирающего законы.
Весь следующий час я разбирала груду лежащих передо мной конвертов. Независимо от того, где и кем были сделаны снимки, будь то Стерджес, штат Южная Дакота, или Дейтона-Бич, штат Флорида, фотографировал полицейский или обычный городской житель, события и участники оставались однообразно похожими. В дороге. В палаточных лагерях. Во время сделок. В барах. К часу я поняла, что пока с меня хватит. Пора поговорить с Китом.
Полная решимости, я направилась к комнате для гостей и постучала в дверь. Тишина.
Я снова постучала, в этот раз сильнее.
– Кит?
– Здесь я!
– Уже второй час. Мне хотелось бы кое-что обсудить с тобой.
– М-м-м-м-м.
– Ты встаешь?
– М-м-м. Угу.
– Не вздумай опять заснуть.
– Дай мне пяток минут.
– Будешь завтракать или обедать?
– Ага.
Посчитав, что он имел в виду обедать, тем более что сама-то я уже собиралась съесть что-нибудь посущественнее сухого завтрака, я приготовила сандвичи с ветчиной и сыром и добавила благоухающий укроп. Собирая материалы Кейт со стола, чтобы освободить место, я услышала, как открылась дверь спальни и Кит переместился в ванную.
При виде племянника от моей решимости серьезно поговорить почти ничего не осталось. Воспаленные глаза, лицо цвета овсянки. Волосы торчат во все стороны, как у Джима Кэрри.
– Привет, тетечка Темпе.
Он поднял обе руки и провел ими по лицу, из-под приподнявшегося рукава футболки показался кусочек татуировки.
– Уже полдень.
– Извини. Я слегка припозднился вчера.
– Да. Сандвич с ветчиной?
– Можно. А кола какая-нибудь имеется? – спросил он сиплым голосом.
– Диетическая.
– Клево.
Я достала две банки содовой и села рядом с Китом за столом. Он уставился на сандвич так, словно видел перед собой сплющенного таракана.
– Тебе станет лучше, если поешь, – посоветовала я.
– Я в порядке. Просто еще не совсем проснулся.
Он походил на жертву оспы. Со своего места я разглядела тонюсенькие красные прожилки, испещрившие его глаза, и до меня донесся запах дыма, въевшийся в его волосы.
– Кит, это же я. И я знаю, каково тебе сейчас.
Да, уж я-то, как никто другой, понимала его состояние. Я хорошо помнила то жуткое похмелье, от которого во рту возникает тошнотворное ощущение, желудок бунтует и голова гудит от расширившихся сосудов. Пересохшее горло. Трясущиеся руки. Ощущение такое, будто кто-то налил свинца в пространство под грудиной.
Кит потер глаза, откинулся и погладил Верди по голове. Я знала, что больше всего на свете Киту сейчас хотелось бы оказаться где угодно, но только не здесь.
– В таких случаях еда помогает.
– Со мной все в порядке.
– Вес же попробуй съесть сандвич.
Кит поднял на меня глаза и улыбнулся. Но как только он расслабился, уголки рта опустились, так как у него просто не хватило сил и дальше притворяться веселым. Кит откусил от сандвича малюсенький кусочек.
86 
