Последние отзывы

  88  

– А почему вы решили, что это Бейзил похитил вашу жену? Зачем она ему понадобилась? А-а! Он хлопнул себя по лбу, изображая внезапное прозрение. – Это месть за Кева Стюарта.

Дюваль взглянул на Бардо и пожал плечами. Мак занервничал, ибо жест был понятен без слов: я хотел по-хорошему, но ничего не получается.

– Макьюун. Я устал, я зол. И потому без церемоний перехожу прямо к делу.

– Прекрасно. По-моему, это правильно: дело есть дело.

– Вы задолжали Делу Рею около пятидесяти тысяч долларов, так?

Когда в банке пригрозили закрыть кредит в случае невыплаты ссуды, Мак почувствовал себя крепко зажатым в тиски. Он не мог признаться Тони, что вместо того, чтобы аккуратно выплачивать долг, он проигрывал эти деньги. Не мог сказать, что уже нельзя пользоваться перерасходованными кредитными карточками.

Отчаянно нуждаясь в деньгах, он искал помощи, каковая явилась в поганом образе Дела Рея Джонса. Дел Рей одолжил ему денег, которые Мак проиграл на Суперкубке. Отдать деньги в срок не получилось, и Дел Рей одолжил еще. Потом еще.

Макьюэн торжественно поклялся себе, что если он выйдет из этого здания собственными ногами, целый и невредимый, то больше в жизни не будет играть. Никогда и ни во что. Ни на скачках, ни в «блэк джек», ни в покер. Даже в домино. Господи, даже монетку бросать перестанет!

Поскольку Дювалю все было известно, не было смысла отпираться.

– Скорее все же тысяч тридцать пять.

– К завтрашнему дню долг составит пятьдесят тысяч, – проинформировал его Дюваль. – А к послезавтрашнему снова возрастет. Или же… – Он сделал паузу, желая подчеркнуть весомость дальнейших своих слов. – Или же ваш долг будет аннулирован. Как если бы вы заплатили сполна. Выбирайте.

Сердце Макьюэна отнюдь не затрепетало от радости. Слишком уж хорошо это звучало, чтобы оказаться правдой. Уж Маку ли не знать, какими методами пользуется Пинки Дюваль.

– А что взамен?

– Бейзил. Макьюэн невесело хмыкнул.

– Но я не знаю, где он!

– Пораскиньте мозгами, прикиньте.

– Он со мной ничем не делился, даже когда мы вместе работали. – Мак сам слышал, как дрожит его голос. – А после увольнения – тем более.

– Он приходил к вам ужинать за день до похищения.

Маку сдавило горло. Господи, они все знают.

– Просто приятельский ужин, в знак прощания. Вот и все.

– Он изложил вам план похищения?

– Господи Боже, нет! Мистер Дюваль, Бейзил никогда ни с кем не откровенничал. Особенно после гибели Кевина Стюарта. Всегда держал рот на замке. Даже с Пату. Правда. Бейзил всегда один.

– Да, – рявкнул Дюваль, – а сейчас он с моей женой!

– Мне ничего об этом не известно. Вы зря теряете время. – Мак встал, повернулся к двери, взглянул на Дела Рея. – Зря проездил, козел. Я же тебе говорил, что ничего не знаю об этом деле. А деньги свои получишь в пятницу, как я и говорил.

Мак пошел к выходу.

– Подумайте до завтра, Макьюэн, – сказал ему в спину Дюваль. – Поройтесь в памяти. Может, Бейзил говорил что-то такое, о чем вы сразу не вспомнили.

Мак повернул ручку двери.

– Я не знаю, где Берк Бейзил. Действительно не знаю. Не тратьте зря время.

– Мистер Макьюэн!

– Что? – Злость и страх душили Макьюэна. Где он возьмет эти чертовы пятьдесят тысяч? Да еще к пятнице? С Делом Реем еще можно было говорить об отсрочке, но Дюваль – совсем другое дело. Он обернулся и с вызовом – хотя на душе кошки скребли – глянул в лицо адвоката. – Что еще, Дюваль?

– Передайте мои наилучшие пожелания вашей жене.

У Мака чуть сердце из груди не выпрыгнуло.

– Моей жене? – хрипло переспросил он.

– Тони – такая цыпочка.

Мак перевел взгляд на Бардо, который сопроводил свои слова похабным жестом. Дел Рей мерзко хихикнул.

Мак медленно закрыл дверь. Не снаружи – изнутри.

Глава 26

На мгновение Грегори показалось, что он снова на сцене, хотя луч прожектора был неярким, а свет – рассеянным. Слышались аплодисменты. Не овация, конечно, хлопки довольно сдержанные, но и на том спасибо.

Однако, поморгав и сфокусировав взгляд, Грегори обнаружил, что он вовсе не в театре, а луч прожектора оказался отражением луны в мутной воде. За аплодисменты он принял мерное постукивание лодки о какое-то твердое препятствие, корягу, что ли. Нет, это было дерево, растущее прямо из воды; оно походило на какое-то жуткое полузатонувшее чудище. Но Грегори было наплевать. Парадоксально, но кошмарность ситуации, в которой он очутился, притупила все чувства, даже страх.

  88