очень нудно 
65 
— Это не поможет. Бросить их так — все равно что бросить свою машину на верху холма: тормоза отказывают, машина катится вниз и кого-нибудь убивает.
— Право же, они слишком слабы, чтобы причинить людям вред.
— Да, порознь, но если начнут действовать скопом!.. А вдруг им взбредет в голову прикончить нас?
В тот самый день по радио сообщили о втором налете: грабители унесли инструменты для работы по металлу, но, к великому удивлению полиции, не притронулись к кассе. А под полом выставочного зала нашли туннель, правда такой узкий, что никакой человек не смог бы в него пролезть. Все были в полном недоумении.
— И зачем только я сделал эти проклятые штуковины! — сказал Кэллахэн Аманте.
— Наверно, то же говорил Франкенштейн,[16] - отозвалась она.
Всю ночь Кэллахэна мучили кошмары. Незадолго до рассвета он проснулся весь в поту и обнаружил, что не в состоянии пошевельнуться. Что ему мешает, он не видел, так как не мог зажечь свет. Он позвал Аманту.
— Меня спеленали, как мумию, размотай меня, — тут же откликнулась она.
Уже давно наступил рассвет, а Кэллахэн все еще не мог освободиться. Его можно было сравнить с Гулливером в плену у лилипутов: кровать и он вместе с ней были туго обмотаны десятками метров веревки. Наконец, тяжело дыша, он выбрался на волю и освободил Аманту. Его мозг сверлило какое-то туманное воспоминание, какой-то шум, который он слышал сквозь сон. Он направился прямиком в лабораторию. Там царил полный разгром: все имеющее отношение к производству черепашек исчезло, в том числе весь запас графитогеля.
Днем местная радиостанция сообщила, что на пустыре был замечен «механический предмет», который тащил гаечный ключ, и какой-то быстроногий мальчишка успел его схватить. Что это такое, никто не знал. Вскоре после того, как его поймали, «предмет» перестал двигаться и был отдан механику из гаража, чтобы тот его развинтил и посмотрел, как он сделан. Механик в нем ничего не понял. Ему были знакомы только сервомоторы и фотоэлектрическое сканирующее устройство. «Механизм» отдали в отдел находок.
Кэллахэн взвесил в уме все «за» и «против» и решил, что заявлять свои права, пожалуй, не стоит. Если он будет держать язык за зубами, никто не догадается, что «механизм» имеет к нему какое-нибудь отношение. Но Кэллахэн упустил из виду Питера. Сразу же после передачи Питер влетел к ним.
— Ой, мистер Кэллахэн, — закричал он, — по радио говорят, что в поселке нашли вашу машинку! Она в полиции… вы разве не идете за ней?
— Ясно, иду, — буркнул Кэллахэн.
В отделении его уже ждали. Джоунс, монтер, сопоставив факты, заявился в полицию и выложил чуть видоизмененную версию того, что рассказал ему Питер. К великому облегчению Кэллахэна, в полиции никак не связали этого с происшедшими в поселке кражами. Джоунс заговорил было о замыканиях на линии, но этим никто не заинтересовался. По-видимому, черепашки научились незаметно воровать энергию. И тут вдруг Кэллахэн увидел, что у черепашки, безжизненно лежавшей на столе сержанта, нет пластинки с номером. Он наклонился, чтобы рассмотреть ее получше, и волосы у него стали дыбом: у робота не было отверстий для винтиков, крепящих пластинку!
Этот робот вышел не из его рук…
Пробормотав «спасибо», Кэллахэн оставил пятидолларовую бумажку для юного героя и поехал домой. Мысли его были в полном смятении.
Аманта встретила его в холле.
— Тринадцатая, да? — поинтересовалась она.
Он покачал головой и рассказал ей, как обстоит дело. Затем они пошли в лабораторию, и Кэллахэн разобрал механизм. Он почти ничем не отличался от тех, которые были сделаны его руками. Аманта глядела на него, широко раскрыв глаза.
— Ты считаешь, они сами сделали это, Кэллахэн? — спросила она.
— Не знаю, что и думать…
— Вот теперь самое время убраться в Нью-Йорк.
— Мы не имеем права. Это слишком серьезно. Я должен сообщить… я должен предупредить людей. Один бог знает, что нас ждет!
Он протянул руку, чтобы зажечь верхний свет и получше рассмотреть черепашку… и упал замертво.
Когда он пришел в себя, над ним, склонившись, стояла Аманта. Лицо ее было белым как мел. По правой руке у него бегали мурашки, пальцы были сильно обожжены.
— Что это, Кэллахэн, милый?
— Что? Шестьсот вольт, судя по всему. — Взглянув наверх, он увидел, что по потолку идет провод, подсоединенный к выключателю от верхнего света.
65 
