очень нудно 
102 
— Так теперь новые русские здороваются? — усмехнулся Козлов. — Не боись, Штирлиц, мы соблюдали все правила конспирации. Ползли под покровом ночи, натянув на голову трусы. Не мог я, понимаешь, отпустить девушку одну с мешком денег.
— Ой, нашел беспомощную, — кокетливо улыбнулась Таня.
— Перед отъездом я звонил твоим, — сообщил Козлов.
— Как они? Что с ними? — Петров тут же забыл о своих опасениях; — Ваня и Саня на море отдыхают. Маняшка здорова, с ней гувернантка. А Зина устроилась на работу.
— Зачем? — удивился Петров.
— Этого вопроса, как ты понимаешь, я задать не мог. Но в целом все нормально. Голос у Зины бодрый и веселый.
Пришел с промысла Вася:
— Здрасте, Таня. У нас гости?
— Добрый день, Василий, — ласково отозвалась Татьяна. — А это наш друг Саша, — представила она Козлова.
Глядя на доктора снизу вверх, Вася задумчиво изрек:
— Выпивки не хватит.
— Сбегай, купи еще, — подал голос Петров, протягивая деньги.
Вася ушел. Татьяна накрывала на стол. По тому, как она отдавала распоряжения Козлову, по готовности, с которой доктор подчинялся, по улыбкам, которые вспыхивали на их лицах, стоило гостям нечаянно соприкоснуться, Петров понял: между сестрой и Козловым что-то произошло. Что-то, выходящее за рамки целомудренной дружбы.
Петров присмотрелся к сестре; похорошела, загорела и помолодела. Козлова он давно не видел и внешних изменений не находил. Но, глядя на балагурящего доктора, он вспомнил собственное состояние в период влюбленности: сродни вдохновению — ощущение неисчерпаемых сил, интеллектуальных и физических.
У Татьяны семья, муж Андрей и сын. У Козлова дети и неработающая жена. Взрослые люди. Их дела. Сами разберутся. Петров решил ничем не показывать, что раскрыл их тайну.
Пока не было Васи, ему нужно было разобраться с деньгами. Он не спросил прямо, подтолкнул косвенным вопросом:
— Как прошла операция хавалы?
— Будто в кино про шпионов, — рассмеялась Таня.
Козлов понял намек и выложил из сумки пачки долларов:
— Примите кассу, пахан.
Петров отсчитал пять тысяч и протянул сестре:
— За компьютер, телефон и путевки. Много съела спутниковая связь, но я только ею могу пользоваться.
— Что ты! — замахала руками Таня. — Не надо!
— Бери и закрой рот.
Он протянул две тысячи Козлову:
— Гонорар.
Козлов молча покачал головой. Он не нашел слов, которые мог произнести в присутствии дамы.
Между ним и Петровым состоялся мысленный диалог, который для Тани, переводящей взгляд с одного на другого, не остался секретом.
«Я за твои денежки отдохнул, впервые в жизни, за границей. И вообще там всякое, а ты мне деньги суешь?» — «Но ты же рисковал. Риск оплачивается». — «Засунь эти деньги, знаешь куда?» — «Знаю!»
— Уговорил, — согласился Петров и убрал доллары.
— Имей в виду, — сказал Козлов, — если тебе придется менять коленный сустав, то шведский эндопротез стоит от двух до трех тысяч долларов.
И столько же операция.
— Я не могу сейчас лечиться.
— Можешь, я договорился с приятелем в военном госпитале. Они открыли платное отделение для штатских. Мой приятель из козлов.
— Лестная характеристика, — хмыкнул Петров.
— Точно, — подтвердил доктор. — Я в институте был старостой группы. И однажды преподаватель нас похвалил: «Ваша группа, Козлов, одна из лучших». Аудитория свалилась на пол, а нас с тех пор зовут группой козлов. Любя, конечно. Потому что среди козлов нет ни одного барана.
— Меня примут в госпиталь без паспорта? — спросил Петров.
Козлов задумался.
— Что, если попросить у Васи его паспорт? — предложила Таня. — Или купить?
— Или стащить? — весело подсказал Козлов и, влюбленно глядя на Татьяну, осуждающе покачал головой. — Ай-ай-ай! Это у вас семейное? Уголовщина в крови?
Они стали весело препираться, забыв о Петрове.
«Ох, ребята! — думал он. — У вас выросли крылья. Резать их по живому будет очень больно».
* * *
Расставаясь с Васей, Петров хотел оставить ему деньги, но потом отказался от этой затеи. Вася находился в равновесии потребностей и возможностей, тихо двигаясь к могиле. Любые взносы могли только ускорить движение.
Вася и не ждал материальной благодарности. Вернее, уже имел ее. Петров оставлял столько барахла, что можно было не печалиться, если подведет бутылочный бизнес. Паспорт гостеприимный хозяин отдал, не задавая лишних вопросов, только смущенно извинился, что книжица больно потрепанная и не единожды залитая всякими жидкостями.
102 
