очень нудно 
43 
Идти было нелегко. В Симурруме, как и большинстве городов Шумера, улицы узенькие, едва позволяющие разойтись двум пешеходам. На колесницах в городской черте ездят только по главной дороге, ведущей от главных ворот к священной ограде, окружающей дворцы и храмы, и от священной ограды к речной гавани-кару.
Все остальные улицы слишком тесны.
Креол устало перебирал ногами, стараясь не сбивать дыхание. Горячее полуденное солнце пекло голову, сандалии припорошились серой пылью. Солнце и пыль - вечные спутники любого шумерского города. В это время дня все сидят по домам, ждут, пока не схлынет жара. Прохладная звездная ночь - вот время, когда шумеры делают важные дела.
Долина Тигра и Евфрата - земля древних тайн и чудес, все еще помнящая поступь богов и демонов, не так давно ведших здесь страшные войны. Империя Шумер - царство ночи и сумрака, насквозь пропитанное миазмами великого Искусства магии. Могучие чародеи вершат судьбы людей, постоянно интригуя и сражаясь, ища себе силы и власти, ища превосходства над всеми остальными. Каждый из них готов идти по трупам, чтобы только чуть-чуть прибавить в могуществе. Лишь беспощадная десница императора-полубога Энмеркара способна держать в узде этот змеиный клубок - не будь его, пылающая кровь шумерских магов давно бы заставила их перебить друг друга.
Креол начал обучение совсем недавно, но и он уже строил планы насчет диадемы Верховного Мага Шумера.
Халай Джи Беш живет в квартале для зажиточных авилумов - нищей голи здесь нет, только люди с достатком, способные прокормить хотя бы десяток рабов. Все дома до самого второго этажа покрывает обожженный кирпич - весной, когда идут большие дожди, улочки превращаются в сплошные потоки грязи, портя побелку. Вдоль дороги сплошь идут глухие стены, лишь кое-где прерываясь низенькими дверцами либо окошками-отдушинами, забранными решетками. Несмотря на суровые законы, воров в Симурруме хватает.
Впрочем, дверь старого Халая оказалась незапертой. Как и большую часть времени. Красть у мага осмелится только полоумный, а действительно опасного врага не остановит такая малость, как замок.
Креол облегченно снял с плеч корзину с трижды проклятыми чашами и с трудом выпрямил спину. Войдя в дверь, он сразу оказался в сенях, темных и прохладных. В углу уютно расположился кувшин с водой для омовения ног - юный шумер не преминул воспользоваться его услугами. Так приятно после долгого пути скинуть сандалии и ополоснуть зудящие ступни в блаженной влаге, ниспосланной человеку великим Энлилем…
Надевать сандалии снова Креол, конечно, не стал. В доме - неважно, своем или чужом - даже император ходит босиком. И в храме тоже - ведь это дом бога.
Из сеней ученик мага вышел во внутренний дворик, мощеный обожженным кирпичом. Там все заливал солнечный свет, но на сей раз он не казался жарким и мучительным, как на улице. В центре двора журчал фонтан, даря всем желающим прохладу и отдохновение.
Сейчас вокруг него мирно расположились три рабыни, стирающие туники и плащи, юбки и покрывала. Рядом с самой молодой бегал ребенок - трехлетний мальчишка смеялся и теребил мать, отвлекая от работы, та ласково журила его, но не больше. Пока ворчливого хозяина нет поблизости, сыночка можно и побаловать - но если он вдруг выйдет из двери, маленького раба непременно настигнет взбучка.
По счастью, в это время суток Халай всегда дремлет на плоской крыше - старик любит погреть кости на жарком шумерском солнышке.
– О, молодой хозяин возвратился! - махнула рукой самая старая рабыня. - Хорошо погулял, Креол?
– Тебя это не касается, женщина, - злобно буркнул ученик мага.
– Лучистые глаза Инанны, какой же ты сердитый сегодня! - расхохоталась старушка. - Что случилось - опять подрался?
– Синяков не видно, - покачала головой рабыня помоложе.
– И костяшки не сбиты, - поддакнула самая молодая.
– Значит, снова что-то украл и попался, - подытожила старая. - Говорили же тебе - не промышляй в каре, там вор на воре сидит и за пазухой у обоих тоже по вору. Купцы поневоле учатся глядеть за своими монетами…
– Да, начни пока с малого, - согласилась помоложе.
– Например, потренируйся на дядюшке Нгешти, - предложила самая молодая.
Рабыни переглянулись и залились смехом. Креол залился краской, скрипнул зубами и резко развернулся к кухне, стараясь выражать гнев и презрение одной только спиной.
Получилось плохо - смех только пуще усилился.
43 
