Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
78 
– Кто вы и куда следуете? – спросил офицер, вглядываясь в путешественника.
Максимилиан сделал шаг вперед. Элиана стояла поодаль, возле дверцы кареты, во тьме.
– Из Парижа в Тулон, – сказал Максимилиан – Вот мои документы.
Офицер кивнул.
– Зажгите факел, – распорядился он и взял бумаги. Через пару секунд вспыхнувшее красным цветком пламя осветило серьезные замкнутые лица окруживших карету солдат. Двое из них переносили к обочине тела убитых охранников и бандитов.
Командир отряда покачал головой.
– Четыре человека… – медленно произнес он. – По этой дороге можно ездить лишь в сопровождении не менее дюжины стрелков. Вашему начальству следовало бы обеспечить вам более надежную охрану.
Максимилиан молчал. Офицер, склонив голову, читал бумаги. Через мгновение он поднял взгляд темных глаз и протянул Максимилиану документы.
– Все в порядке. Прошу.
– Благодарю вас, капитан. И ваших солдат тоже, – сказал Максимилиан. – Вы едете в Тулон?
– Да. И мы вас проводим. – Потом окинул взглядом тела убитых. – Придется оставить их здесь. Утром за ними приедут. Я составлю рапорт о том, что случилось.
– Вы очень любезны.
Капитан сухо кивнул.
– Садитесь в карету.
И вдруг заметил неподвижно стоявшую возле экипажа Элиану.
– Это моя спутница, – пояснил Максимилиан.
– Ваши документы, мадам.
Офицер сделал шаг вслед за скользнувшим вперед светом факела и увидел освещенное ярким пламенем красивое лицо и золотисто-карие глаза незнакомки. Первое, на что он обратил внимание, были ее серьги, свисающие из-под отороченного собольим мехом капюшона; они походили на крошечные гроздья белых кораллов, извлеченных из таинственных океанских глубин.
Женщина заправляла под капюшон выбившиеся из прически блестящие светлые волосы, выглядевшие особенно прекрасными при этих черных ресницах и карих глазах.
Максимилиан подал капитану бумаги, но тот продолжал, как зачарованный, смотреть на Элиану.
Молодая женщина еще ничего не поняла, но вспугнутое странным предчувствием сердце вдруг тревожно забилось в груди. В этот миг душа опередила разум и разбудила его – спустя несколько секунд Элиана осознала, что перед нею стоит Бернар.
В следующее мгновение перед ее глазами черной птицей промелькнула череда видений: чудовищные багровые цветы, расцветающие ночью на склонах гор, могучие океанские водовороты, порожденные загадочным притяжением небесных светил, призрачные, бесплотные, как тени, существа, выглядывающие из невидимых дверей, ведущих в пограничный с реальностью мир… Элиана чувствовала, как все опоры стремительно рушатся, ускользают из-под ног, и она падает куда-то вниз. Она инстинктивно зажмурилась. Извержение вулкана, всемирный потоп, сметающий Вселенную ураган – она пережила все это в один миг и боялась открыть глаза, как человек, внезапно очнувшийся после бури и не знающий, какой он увидит землю. Что-то рождалось в ее душе, но что? Пока она испытывала лишь растерянность и величайшее смятение чувств.
Бернар прочитал в паспорте имя, то самое, вписанное в его сердце рукою судьбы! Там были и другие имена; какие-то из них казались выбитыми на могильной плите, иные – нацарапанными кровью, но это!.. Словно начертанное в небесах Божьей десницей, горевшее, как звезда в безбрежной ночи, как последний луч солнца на закате! С ним он просыпался и с ним засыпал, он хранил память об этой женщине, хранил, как сокровище, и вот она перед ним, настоящая, не придуманная, живая!
Но… он понял, что она не одна, и это обожгло его болью, хотя он и почувствовал ее волнение, увидел чистое, светлое пламя, вспыхнувшее в глазах, прочитал в ее лице вопрос и нетерпение, и изумление, и радость…
Его рука слегка дрогнула.
– Все правильно. Пожалуйста, мадам.
Губы Элианы шевельнулись, но Бернар бросил на нее предостерегающий взгляд, и женщина невольно отступила. Бернар ничем не выдал себя, и на мгновение Элиана даже усомнилась: он ли это? Впрочем, с момента их разлуки прошло так много времени, да и ситуация была не самая подходящая для бурного проявления чувств. Рядом стоял Максимилиан, за плечами Элианы остался неведомый Бернару отрезок жизни.
Мог ли он знать, что она его не забыла, что все эти годы возле нее находилось маленькое существо, служившее живым напоминанием о прошлом!
И вот Бернар вскочил на коня и уверенной рукою расправил поводья, а Максимилиан с Элианой сели в карету.
78 
