40 
Вообще-то он зря всполошился. Она не делала никаких попыток понравиться и привлечь к себе внимание. Не строила глазки, не кокетничала, а очень не по-женски, прямо и жестко смотрела в глаза и отвечала на вопросы.
Вот и славно!
Чем меньше он ей нравится, тем лучше!
Сергей увидел указатель с названием интересующего их поселка.
Он сбавил скорость и стал присматриваться к местности. Они проехали мост через небольшую речушку. Он рассмотрел несколько машин, стоящих вдоль речки, и расположившиеся возле них компании, приехавшие на пикник по случаю выходного и необыкновенно теплой погоды.
Кнуров съехал с моста и медленно катил по грунтовой колее, подыскивая место. Присмотрев небольшой пятачок возле реки, плавно поставил машину и заглушил мотор. Справа по берегу, ближе к трассе, метрах в двадцати, стояла черная «Волга», и веселая компания, установив недалеко мангал, разводила в нем огонь, жиденький кустик прикрывал от них машину Сергея. Слева, довольно далеко от места их стоянки, вниз по течению, пристроился тойотовский джип, и оттуда неслись веселые громкие голоса, перекрикивающие музыку.
«То, что нужно».
Он повернулся к Веронике:
— Дальше пойдем пешком.
Она кивнула и взялась за ручку дверцы, собираясь выходить.
— Подождите. Вы знаете эти места?
— Нет. — Зеленые глаза посмотрели на него в упор.
— Как идти к дому, вы запомнили?
— Да, но я шла от платформы, а до станции мы еще не доехали.
— Ладно.
Слегка задев ее локтем, он перегнулся и достал из бардачка блокнот с воткнутой за железную спиральку ручкой.
— Вы сразу нашли улицу и дом?
— Нет, я немного поплутала, два раза попадала не на ту улицу, но, когда шла назад, дедушка меня провожал по короткому пути к станции.
— Нарисуйте план, что запомнили, и название улиц, хоть приблизительно.
Она взяла блокнот, сосредоточилась и стала рисовать.
«Странно, что никаких дополнительных вопросов. «А почему пешком?», «Зачем это нам нужно?» — что-нибудь в обычном женском стиле!»
Нет. Вопросов не воспоследовало, она просто рисовала план.
Это он сбился с ее волны, позволив себе, под шелест шин, воспоминания, рассуждения и настройку на обычную женскую логику.
А эта Вероника совсем необычная, она другая.
Надо вспомнить, как она вчера отвечала, рассказывала, реагировала на его вопросы, жесткий темп их разговора, ее точные ответы — никаких эмоций, никаких рассуждений — только факты. Холодно, четко, никакого дребезжа.
Ни слез, ни сопель, ни страхов — жесткий контроль за тем, что говорит.
Хотя это было трудно, даже ему на ее месте было бы трудно.
Черт! Она ему нравилась!
«Стоп, стоп, Кнуров! Тормози! Мне нравится ее поведение в трудной ситуации, ее сила воли, это очень облегчит работу. И все! Никаких «нравится»! Все!»
Она передала ему блокнот.
Рассмотрев рисунок, он улыбнулся про себя, в последний момент удержавшись, чтобы не улыбнуться открыто. С памятью у девушки все было в порядке и с топографией тоже. Рисунок оказался сбоку, а не по центру листа. Все-таки она была женщиной и, начав рисовать с центра, сместилась к боку.
— У вас хорошая память, — похвалил он. Молчание. Ни спасибо, ничего.
— Вот что, Вероника. Если вы действительно хотите благополучно вылезти из этой вашей странной ситуации, то должны быть готовы к тому, что я буду знать о вас все, абсолютно, о вас и ваших близких. И буду задавать нетактичные вопросы, вплоть до ваших критических дней и марки любимых прокладок, и вы будете мне на них отвечать, и мне придется читать ваши личные письма, и никаких обид или обвинений меня в нетактичности категорически не разрешается. Подумайте еще раз, готовы ли вы к этому.
Зеленый выстрел!
— Критические дни у меня должны быть через три недели, правда, мне кололи много лекарств, и график может сдвинуться. Меня задевает и мне неприятно, когда вы задаете очень личные вопросы, но это не вызывает во мне обиды или обвинений в ваш адрес. Я приняла решение и вашу помощь. Единственная просьба к вам — быть помягче с моим дедушкой.
— Вот и хорошо, — отводя глаза и уходя из-под зеленого артобстрела, ответил он. — В заборе есть задняя калитка?
— Я не знаю, я не осмотрела толком дом и участок.
— Ладно, в крайнем случае полезем через забор.
— Там Апельсин.
— Значит, вы полезете первой, на вас он лаять не будет. — Кнуров быстро глянул на нее и, снизойдя, объяснил: — Надо попасть в дом так, чтобы никакие соседи, никто нас не видел и не знал, что мы там были.
40 
