очень нудно 
37 
Сын Ирбиса вырвался из рощи и в блеске короткой молнии увидел спину бегущего. Тот, словно почувствовав преследование, обернулся, издал испуганный полузадушенный вопль и, отбросив в сторону оружие, припустил еще сильнее. Ему было чего пугаться. Безжалостный, озверевший, насквозь мокрый снежный кот увидел свою жертву.
Несколько мощных прыжков – и он настиг человека, взвился в воздух, рухнул ему на спину, подминая под себя и орудуя кинжалом.
Когда все было кончено, Га-нор встал, встряхнулся, словно дикий зверь, и расплетшиеся за время бега мокрые волосы стегнули его по плечам. Северянин прижал тыльную сторону ладони к кровоточащей царапине, оставшейся на щеке от какой-то хлесткой ветки. Правая скула – та, куда угодил кулак набаторца, – горела огнем.
Легко подняв тело и взвалив его на плечи, словно оно ничего не весило, Га-нор направился к роще. Там спрятал мертвеца в неглубокую яму между корнями и забросал сверху мокрыми листьями.
Подобрав куртку и сапоги, следопыт вернулся к начавшему нервничать Луку.
– Ты куда дунул, лопни твоя жаба?! – возмутился солдат. – Я тут чуть с ума не сошел!
– Где мертвецы?
– Спрятал. Тут. Недалече. Нечего глаза мозолить.
– Молодец, – одобрил северянин, подбирая меч.
– Плащ тебе нужен? Нет? Ну и зря. Впрочем, если тебе нравится ходить мокрым, точно политая из ведра мышь, твое право.
– Мы потеряли много времени. Сильно задержались. – Следопыт обулся. – Надо наверстывать. Отряд скоро выйдет. Пойду быстро. Не отставай.
– О, Мелот, – простонал Лук. – Однажды я что-то такое уже слышал. И мне это очень не понравилось.
– В этот раз не понравится еще больше, – нехорошо усмехнулся рыжий.
– Я как будто хочу попасть в руки Проклятой, лопни твоя жаба! Но нельзя же… – Стражник уже говорил с пустым местом.
Га-нора не было. Лук выругался, подхватил кистень за цепь, поправил висящий на спине круглый щит и поспешил за другом.
Резвый старт перешел в стремительный бросок, во время которого солдат был занят лишь тем, чтобы не отстать от легконогого спутника.
Гроза утихла. Больше не было молний и грома, но дождь шпарил, как заговоренный. Они оставили осиновую рощу далеко позади и теперь шли через редколесье, стараясь держаться поближе к холмам и не лезть на открытые участки.
– Кажись, выбрались? – тяжело дыша, поинтересовался Лук, пытаясь понадежнее завернуться в плащ.
– Время покажет. – Следопыт устроился под одиноким деревом, поджав под себя ноги. – Здесь подождем остальных.
– Как скажешь, – устало пробубнил Лук. – Я вздремну? Ничего?
– Давай, – легко согласился товарищ.
Стражник посопел, повозился, устраиваясь поудобнее, и затих. Около полунара Га-нор сидел неподвижно, вслушиваясь в беспокойную ненастную ночь, затем, чтобы размять ноги, обошел их маленькую стоянку по кругу.
Дождь, растеряв большую часть ярости, теперь едва моросил. За невысокими холмами, там, где осталась деревня, внезапно прошла череда скоротечных вспышек, окрасивших животы туч в нежно-розовый цвет. Затем все стихло так же быстро, как и началось.
Га-нор до боли в глазах всматривался в ночь. Прошло несколько минок. Не выдержав, следопыт начал забираться на ближайший холм. Невысокий, с покатой вершиной и хлипким кустарником, в этих местах он являлся самой удобной точкой для наблюдения. На нем северянин проторчал с четверть нара, но все оказалось без толку. Горизонт оставался темен.
Сын Ирбиса спустился вниз и растолкал Лука.
– Что? Уже утро?! – встрепенулся тот.
– Нам надо вернуться, – глухо ответил Га-нор.
– Что? Куда?! Когда?!
– Прямо сейчас. Назад.
– Не самая лучшая идея, лопни твоя жаба. От нас там никакого проку. Ради чего нам рисковать жизнями? Если на них насела Корь, живых не осталось.
– Я уверен, что мы должны вернуться. Но тебя за собой не тяну. Можешь ждать здесь.
Лук дернулся, словно его ударили, презрительно сплюнул Га-нору под ноги и пробормотал про обнаглевших варваров, у которых нет никакой совести, раз они так думают о друзьях.
Гневную отповедь северянин выслушал с улыбкой.
Глава 8
Рона проплакала всю ночь. Шен пытался ее успокоить, но получалось у него плохо. Тиф, поворочавшись с боку на бок, наконец окрысилась на нас всех и отправилась досыпать в соседний дом, прихватив с собой мое одеяло.
Я потерпел еще нар, затем пинком выгнал Целителя с насиженного места и взял Рону за руку, стараясь убедить, что все хорошо и никто не собирается отдавать ее Кире.
37 
