51 
— Продолжай, — хрипло прошептал Логан.
— Все складывалось как нельзя хуже. Я перестала появляться в обществе, потому что ухаживала за Мэнди. Это бесило мужа. В конце концов Фил поставил ультиматум: либо она, либо он. — Дэни невесело засмеялась. — Он не знал, как я обрадовалась, узнав, что Фил хочет развода. Я не могла спокойно смотреть на него, зная о его отношении к собственной дочери.
Она машинально потрогала край юбки, на которой расплылось липкое пятно. Но никто из них этого сейчас не замечал.
— Фил оставил мне приличное состояние — деньги в банке и дом. Мои родители после развода не разговаривали со мной много месяцев, но это меня мало беспокоило. Гораздо больше волновало другое. Здоровье Мэнди все ухудшалось. Ей было около двух лет. Она перенесла три хирургические операции в течение года. Я не буду утомлять тебя подробностями…
— Я хочу знать все подробности, — тихо сказал Логан.
Дэни долго и задумчиво смотрела ему в глаза, после чего продолжила свой горький рассказ:
— Я не могла получить страховку на случай ее госпитализации. Мои родители отказывались платить за лечение девочки. — Из-под век Дэни скатились слезы, она смахнула их. — Они хотели, чтобы Мэнди умерла и не позорила их.
О том же мечтал и Фил. Я продала дом, распродала большую часть драгоценностей и многое другое, чтобы оплатить счета за ее лечение, однако… — Голос задрожал, она проглотила комок в горле. — Врачи не смогли спасти ее. Ночью, во сне, она перестала дышать.
Воцарилось тяжелое молчание. Праздничный шум, казалось, умчался куда-то за миллионы миль. Наконец Дэни заговорила снова:
— На второй день после похорон я дала господу обет работать с такими детьми. Я обещала подарить им заботу и любовь, которую не смогла дать Мэнди. Это обет на всю жизнь, Логан. И пошла я на это осознанно.
Логан встал со скамьи и подошел к кедровой колонне, поддерживающей крышу павильона. Он оперся на нее плечом и невидящим взором стал смотреть на зеленеющий вдали лес. Все становилось на свои места. Теперь ему очень многое стало понятно. Многое, но не все.
— Я очень сожалею, Дэни… Сожалею обо всем. — Он чертыхнулся про себя и стукнул кулаком по колонне. — Стоит мне вспомнить, что я наговорил… С каким презрением отзывался о тебе. Называл испорченной…
— Ты ведь не мог знать, Логан.
— Но мне следовало бы знать! — воскликнул он, резко повернувшись к ней. — Как я мог оставаться настолько слепым по отношению к тому, кого люблю? Должно быть, ты ненавидишь меня за то, что я наговорил!
— Ненавижу? Нет, Логан.
— Ну, должна ненавидеть.
— За что?
— За то, что я круглый идиот! Вот за что!
— Вовсе нет! — горячо проговорила Дэни, направляясь к нему. — Ведь я люблю тебя. А круглого идиота я бы не полюбила.
— Дэни! — В два прыжка он оказался рядом с ней и сгреб ее в объятия. — Ну почему, любимая, почему? Почему не пришла ко мне? Страшно подумать о том, как ты мыкалась одна с Мэнди! Почему не дала мне разделить с тобой свою боль?
Отстранившись от него, она молча посмотрела ему в глаза:
— Ты… Ты хочешь сказать, что хотел бы?
— Господи, ну конечно же! — проговорил Логан, снова привлекая ее к себе. — Почему ты мне не сказала?
— Я хотела, — вздохнула Дэни. — Я не знала, кому выплакать свои слезы. Я нуждалась в тебе. Продолжала любить, но не знала, как ты относишься ко мне. Если помнишь, я оставила тебя на растерзание шерифу. И полагала, что ты ненавидишь меня, что ты так меня и не простил.
— Конечно, умом я могу это понять. Хотя я думал, что ты знаешь меня лучше. Но у тебя было много возможностей рассказать мне об этом позже. Например, в тот день, когда-я говорил всякие оскорбительные вещи о светских вечерах и званых завтраках. Почему ты не защищалась и не рассказала о своем обете?
— Это мое собственное решение. Я не могу просить тебя или кого-либо другого заниматься тем же самым. Ты не можешь чувствовать также, как я.
— Я никогда не буду чувствовать так, как чувствуешь ты, Дэни, потому что не испытал той боли, которую испытала ты, — тихо сказал он. — Но я понимаю твое решение и с радостью присоединяюсь к нему. Я бы сделал это недели… годы тому назад, если бы ты попросила меня.
— Я боялась, что ты станешь отговаривать меня делать то, что я делаю.
— Никогда! Ни при каких обстоятельствах, а тем более сейчас, когда знаю подробности.
— И потом, я не хотела твоей жалости.
51 
