204 
— Я не просто оказался не способен признать свою ошибку, мисс Кэрти. Сознаваться в собственных промахах неприятно всегда, но мне к тому же очень не хотелось, чтобы прав оказался Хэммонд.
Последовала неловкая тишина, и Смайлоу с облегчением вздохнул, когда зазвонил его сотовый телефон.
— Алло?
Некоторое время он молча слушал, и лицо его оставалось бесстрастным.
— Хорошо, сейчас еду, — сказал он наконец и дал отбой.
— Стефи стреляла в Хэммонда, — промолвил он и, увидев, как изменилось лицо Юджин, поспешно добавил:
— Нет, с ним все в порядке. Главное, она призналась в убийстве Петтиджона, а Хэммонд сумел записать ее слова на диктофон. Стефи Манделл арестована.
Юджин со вздохом облегчения откинулась на спинку кресла. Только теперь ей стало понятно, в каком напряжении она находилась все это время.
— Вы.., уверены, что он не пострадал?
— Абсолютно.
— Значит, все позади… — тихо произнесла она. Смайлоу неловко улыбнулся.
— Не совсем. Через полчаса Хэммонд будет участвовать в пресс-конференции. Хотите, я подвезу вас?
Глава 38
Временная штаб-квартира окружной прокуратуры располагалась в совершенно неприспособленном здании, поэтому Монро Мейсон решил провести пресс-конференцию в одном из залов мэрии Чарлстона.
Слухи о том, что произошло в отеле, уже успели просочиться, и зал взволнованно гудел. Первые ряды в зале были оккупированы репортерами и операторами. Следующие три ряда были зарезервированы для официальных лиц и администрации округа и членов городского управления, остальные места предназначались для гостей, среди которых Хэммонд заметил своих родителей. В ответ на его кивок Амелия Кросс приветливо помахала сыну рукой. Престон же сидел с каменным лицом, он явно пребывал не в самом лучшем расположении духа, и Хэммонд знал почему. Сегодня рано утром он позвонил отцу и предложил ему сделку — ту самую, о которой упоминал в разговоре с Бобби Тримблом. Хэммонд сказал, что, если отец согласится дать показания против Бобби, он порекомендует генеральному прокурору штата не выдвигать против него обвинений, и Престон скрепя сердце согласился. Иного выхода у него не было; правда, он дистанцировался от аферы Петтиджона с островом, но сделал это недостаточно быстро, что позволяло привлечь его к ответственности. Кроме того, зная о хулиганских выходках Тримбла, он ничего не сделал, чтобы прекратить это, и не сообщил властям, кто является главным виновником необъявленной войны против населения острова.
"Хочешь соглашайся, отец, хочешь — оставим все как есть. Только в последнем случае тебе придется отвечать по всей строгости закона”, — сказал ему Хэммонд.
"Это что, ультиматум?” — холодно осведомился Престон. “Нет, просто деловое предложение. Тебе решать, отец: либо ты во всем признаешься, либо будешь продолжать отрицать свою вину и отправишься в тюрьму”.
Хэммонд дал отцу три дня, чтобы обдумать свое положение и посоветоваться с адвокатом. Он готов был поклясться, что Престон в конце концов согласится на его предложение, и сейчас, увидев, как отец, случайно встретившись с ним глазами, поспешно отвел взгляд, еще больше укрепился в своем мнении.
На мгновение ему даже показалось, что Престон испытывает угрызения совести. Это было маловероятно, но все-таки возможно, и Хэммонд позволил себе надеяться, что когда-нибудь они с отцом смогут по крайней мере уважать друг друга.
Дэви тоже была здесь и выглядела как настоящая кинозвезда. Увидев, что Хэммонд смотрит на нее, Дэви послала ему воздушный поцелуй. Он собирался кивнуть в ответ, но в это время какой-то репортер сунулся к Дэви с микрофоном, и Хэммонд увидел, как ее губы произнесли: “Пошел в задницу, козел!” При этом Дэви продолжала ослепительно улыбаться.
Но он тут же забыл о Дэви, увидев в дверях Смайлоу и Юджин. Они шли по проходу, и Хэммонд не отрываясь смотрел на Юджин, любуясь ее лицом и природной грацией движений. Пока Смайлоу вез ее в мэрию, Хэммонд успел переброситься с ней несколькими словами по телефону.
Усадив Юджин на свободное кресло рядом с Фрэнком Перкинсом, который тепло обнял свою клиентку, Смайлоу двинулся дальше. Подойдя к трибуне, он сделал знак Хэммонду, и тот, извинившись перед Мейсоном, спустился к нему.
— Отличная работа, Хэммонд, — сказал ему Смайлоу. Хэммонд знал, что Смайлоу требовалось сделать над собой усилие, чтобы, поступившись самолюбием, произнести подобные слова, поэтому он сказал:
204 
