очень нудно 
89 
– Святая правда, Сэм?
– Святая правда.
Доктор Абель разволновался. Он опять схватил меня за рубаху.
– Ты что, не видишь, что на нас свалилось? - чуть не закричал он на меня.
– На нас? - переспросил я.
Он не обратил на это внимания.
– Величайший психиатр, - изрек док, - какого когда-либо знал мир! Крупнейший вклад в психиатрию с самого начала времен! Понимаешь, к чему я клоню?
– Пожалуй, понимаю, - сказал я, хотя не понял ровным счетом ничего.
– Больше всего, - изрек док, - человечество нуждается в ком-то или в чем-то, на кого или на что можно перевалить свои заботы. В ком-то, кто одним магическим касанием изгонит все тревоги. Суть дела тут, разумеется, в исповеди - в том, чтобы символически переложить свою ношу на чужие плечи. Один и тот же принцип срабатывает в церковной исповедальне, в профессиональной психиатрии и в дружбе - дружба глубока и прочна лишь тогда, когда на плече у друга можно поплакаться…
– Док, вы правы, - сказал я, начиная помаленьку соображать что к чему.
– Беда в том, что принимающий исповедь тоже человек. И по-человечески ограничен, и тому, кто исповедуется, это известно. Исповедник не в силах гарантировать, что сумеет разделить любое несчастье, любую страсть. А здесь перед нами нечто принципиально иное. Пришелец - существо со звезд, не связанное человеческими предрассудками. Из самого определения следует, что он в состоянии принять любые печали и вобрать их своим нечеловеческим естеством…
– Док, - завопил я, - если бы вы заполучили Вильбура в лечебницу!..
Док мысленно потирал руки.
– Именно об этом я и подумал.
С каким удовольствием я дал бы себе пинка под зад за свой неумеренный восторг! Теперь я сделал все, что мог, лишь бы вернуть себе утраченные позиции.
– Не знаю, док. С Вильбуром, наверное, не сговориться.
– Ну что ж, давай вернемся и попробуем.
– Не знаю, - упирался я.
– Нельзя терять ни минуты. К утру слухи расползутся на много миль, и здесь будет не продохнуть от газетчиков, телевизионных фургонов и бог весть кого еще. Набегут ученые сопляки, правительственные агенты, и дело выскользнет из наших рук.
– Лучше я потолкую с ним с глазу на глаз, - сказал я. - У него, неровен час, язык с перепугу отнимется, если вы начнете путаться под ногами. А меня он знает и, может, послушает…
Как ни крутился док, как ни мялся, но в конце концов согласился.
– Я подожду в машине, - предложил он. - Если понадоблюсь, позовешь.
Хрустя гравием, он ушел по дорожке к своей машине, а я возвратился в дом.
– Лестер, - обратился я к роботу, - мне необходимо поговорить с Вильбуром. Это очень важно.
– Никаких грустных историй, - предупредил Лестер. - На сегодня с него хватит.
– Нет-нет. У меня к нему предложение.
– Предложение?
– Сделка. Деловое соглашение.
– Ладно, - сказал Лестер. - Я его подниму.
Поднять его оказалось не так-то просто, но в конце концов мы вынудили его проснуться и сесть в постели.
– Вильбур, слушай меня внимательно, - начал я. - Я тут припас кое-что специально для тебя. Есть такое место, где всех терзают страшные заботы и ужасающие печали. Понимаешь, не некоторых, а всех без исключения. Эти люди настолько озабочены и скорбны, что не могут жить с другими вместе…
Вильбур выбрался из постели и, покачиваясь, встал на ноги.
– В-веди м-меня туда немедля, - произнес он.
Я толкнул его обратно на кровать.
– Это вовсе не так просто. Туда нелегко проникнуть.
– Но вы как будто сказали…
– Понимаешь, у меня есть друг, который может это для тебя устроить. Но, пожалуй, потребуются деньги…
– Приятель, - заявил Вильбур, - денег у нас вагон. Сколько тебе нужно?
– Трудно сказать заранее.
– Лестер, передай ему деньги, чтобы он обо всем договорился.
– Хозяин, - воспротивился Лестер, - не знаю, стоит ли…
– Сэм заслуживает доверия, - заявил Вильбур. - Он не хапуга. Он не потратит ни на цент больше, чем необходимо.
– Ни на цент, - пообещал я.
Лестер отворил дверцу у себя на груди и вручил мне пачку стодолларовых купюр, а я кое-как запихал ее в карман.
– Ждите меня здесь, - объявил я им, - пока я не повидаюсь со своим другом. Я скоро вернусь.
И я быстренько занялся сложением и вычитанием, теряясь в догадках, какую же сумму можно вытрясти из доктора Абеля. Не мешает сперва заломить побольше, чтобы было что уступить, когда док примется рычать, стонать и плакать и напоминать мне, что мы с ним старые друзья и что он всегда ставил мне бутылку на рождество и еще одну на пасху.
89 
