очень нудно 
115 
— Что — глупо? — спросила Кейт, вставая, чтобы вместе с ним выйти из кабинета.
— Разве не ясно? В этом клубе Рассел и встретил человека, который объяснил ему, что значит «Виктория, Биар».
Грейвз остановился в дверях. Кейт оказалась совсем рядом. Он вдруг обратил внимание на веснушки у нее на переносице и на то, что ее волосы не крашеные, а светлые от природы. И кстати, у нее были хорошие глаза. Сквозь их сталь просвечивало что-то доброе.
— Удачи в Италии, — попрощался с ней Грейвз. — Отыщи его. Найди этого Рэнсома! — И, не оглядываясь назад, он торопливой походкой пошел вдоль по коридору.
Одиночество. Над этой проблемой Грейвз размышлял за рулем, проезжая по улицам Вестминстера. Увы, работа отнимает у него большую часть жизни, а времени на личную жизнь практически не остается. Ему исполнилось сорок, и когда-то он был женат, хотя брак продлился всего два года. Она выставила его за дверь в девяносто первом, когда он вернулся из девятимесячной командировки в Ирак, пришедшейся на время первой тамошней заварушки. Вернее, она выставила за дверь его чемоданы, футбольные трофеи, а также совсем ручного попугая-кореллу по имени Джек. Грейвз же по приезде мог похвастаться новым шрамом и новой медалью, отметившей его геройство, но жене требовалось большего. Ей был нужен он сам.
Но тогда он служил в элитном парашютном полку в парашютно-десантных частях особого назначения. А сегодня служит в отделе государственной безопасности военной разведки. И прошлая, и теперешняя работа требовали полной самоотдачи, и он с готовностью, даже с удовольствием принимал эти правила игры. Иначе он просто не мог. Порой он, конечно, подумывал, не послать ли все к черту. В последнее время ему поступало множество предложений из частных охранных структур. В дружеских беседах важные персоны из различных фирм нередко предлагали ему большие деньги — то требовалось защитить какую-нибудь страховую компанию от мошенников, то просили помочь выбрать для какого-то банка самую современную и надежную систему сигнализации. Всякий раз он обещал подумать, но на этом все и заканчивалось. По правде сказать, деньги его не интересовали. Он зарабатывал достаточно, чтобы хватало на жизнь и чтобы иногда покупать себе какую-нибудь дорогую «игрушку». Речь ведь шла о чем-то большем, нежели деньги. Гораздо большем. Господи, он никак не мог подобрать названия этому ощущению. Пожалуй, это то, что испытываешь, когда доберешься до них раньше, чем они до тебя.
Он увидел свои глаза в зеркале заднего вида и нахмурился. Забудь об этом, укорял он себя. Нечего пыжиться. Ну прямо ни дать ни взять Эдмунд Бёрк. [12] Лучше сосредоточься на работе. Выясни, что затевает Эмма Рэнсом, да побыстрее.
Он завернул за угол и выехал на Слоун-сквер, где увидел здание клуба, к которому и направлялся… Но все-таки он никак не мог отделаться от внезапно нахлынувшей меланхолии. Никто не в силах его понять. Никто, кроме Кейт.
Неприметная латунная табличка, буквы на которой, выгравированные давным-давно, теперь почти стерлись, — вот и все, что говорило о том, что в доме 16 на Слоун-сквер располагается клуб «Виндзор». Грейвз нажал кнопку звонка, надеясь, что попал именно туда, куда нужно. Ответила, судя по голосу, женщина, и Грейвз ей объяснил, кто он такой.
— Случай чрезвычайной важности, — добавил он. — Откройте.
Прозвучал звуковой сигнал, и Грейвз толкнул дверь. Вестибюль был сверху донизу обшит дубовыми панелями, на которых лежали мягкие блики от сияния старинной люстры, светившей еще адмиралу Нельсону. Паркет износился, и его следовало бы натереть. В обшарпанности интерьера чувствовался своеобразный шик, рассчитанный на тех, кто слишком богат, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.
— Здравствуйте, полковник Грейвз. Я Джеймс Твиден, управляющий клубом, к вашим услугам. Чем мы вам можем помочь?
Высокий, дородный, он был при галстуке и в консервативном темно-синем костюме. Его рукопожатие оказалось прямо-таки стальным. Отставной военный, догадался Грейвз. Между тем Твиден провел его в пустынную залу.
— Часто приходится работать допоздна? — спросил Грейвз, расстегивая пиджак и присаживаясь.
— На самом деле точного распорядка работы не существует. Мы открываемся в одиннадцать утра и задерживаемся до последнего посетителя.
Рядом с ними, словно из воздуха, возник официант, и Твиден мановением руки отпустил его, прежде чем Грейвз успел заказать чашку чаю.
115 
