Последние отзывы

  57  

— Таким образом, вы утверждаете, что ничего не знали о ее планах убить Игоря Иванова, пока не добрались до Сториз-Гейт? — гнула свою линию Кейт Форд.

— Конечно не знал, — ответил он, на этот раз более уверенно, поскольку рассказал все начистоту.

— Думаю, хватит все это слушать, — сказал Грейвз, недоверчиво фыркнув. — Американцы знать не знают о вашей жене. Первое, что мы сделали, — навели справки в Лэнгли. Хотели дать им шанс все выложить как на духу, поскольку вы американец. Но они всё полностью отрицают. Ничего не слышали об Эмме Рэнсом. Ничего не знают о заговоре с целью убийства Иванова. Они в шоке и в ярости. Предложили свою помощь, и я им верю. Вопрос о проведении подобного теракта на нашей территории ими никогда не рассматривался. В ФБР у меня тоже есть связи. Там даже не слышали фамилии вашей жены. Единственное, что более или менее похоже на правду из всего, что вы нам тут наговорили, — факт пребывания вашей жены в Швейцарии в феврале. Но знаете что? Британский паспорт, с которым она путешествовала, оказался фальшивым. И после этого вы думаете, что я поверю, будто она работала на некое секретное шпионское учреждение? Как вы там его называли?

— «Дивизия», — сказал Джонатан.

— «Дивизия», — повторил Грейвз, — которая то ли является, то ли не является частью Министерства обороны США. А она какой-то странный оперативник, который шатается по всей Европе и проворачивает какие-то дела. Извините, доктор Рэнсом, но у нас есть подходящее слово для подобных баек: чушь собачья.

— Можете верить чему хотите, — сказал Джонатан. — Мне это все надоело.

Грейвз, всем своим видом выражая отвращение, покачал головой:

— Не знаю, почему до сих пор не бросил вас на съедение волкам.

Джонатан расправил плечи, стараясь не обращать внимания на сильную пульсацию крови в голове:

— Потому что я ко всему этому непричастен. Неужели вы не можете это понять своей тупой головой?

Грейвз подошел ближе к кровати:

— Мы поместили рубашку, которая была на вас надета, в одну из наших специальных машин. В результате там обнаружилось столько следов взрывчатого вещества, что они могли бы вывести из строя десяток сканирующих устройств. За последние сутки вы находились в прямом контакте с пластиковым взрывчатым веществом.

— Это невозможно.

Но, даже произнося эти слова, он знал, что, когда Эмма рядом, все возможно.

Грейвз продолжал:

— При данных обстоятельствах вы являетесь соучастником убийства и обвиняетесь в заговоре, имеющем целью совершение террористического акта. Вы подтвердили, что узнали на видеокассете вашу жену. Мы видели кадры с вами на месте преступления за несколько мгновений до теракта. Если добавить к этому следы взрывчатого вещества на вашей рубашке, то суд будет недолгим. Одно жалко: мы больше не казним такую мразь, как вы, а лишь отправляем гнить в тюрьму. А теперь скажите, где мы можем найти вашу жену?

— Я не могу этого сделать.

— Не можете или не хотите?

— Я знаю не больше, чем вы.

Джонатан откинулся на койку. Все было кончено. Он отправлялся в тюрьму на очень длительный срок.

Полицейские вернулись в комнату через час. Сразу было заметно, что их манера вести себя несколько изменилась. У женщины — в меньшей мере: она была столь же суровой и сдержанной, как и прежде, а вот Грейвз хотя и сохранял свою решительность, но казался менее напряженным, словно нашел новый безотказный способ заставить Джонатана говорить.

— Слушайте меня внимательно, — сказал представитель МИ-5. — Я вовсе не утверждаю, что поверил хотя бы одному сказанному вами слову. Однако я решил поговорить с человеком, которого вы, возможно, знаете. Это мой старый друг Маркус фон Даникен из швейцарской Службы анализа и профилактики. Вижу, вам это имя знакомо. Так или иначе, поскольку мы делаем, по существу, одну и ту же работу, я спросил его, знает ли он что-нибудь о вашей жене. Сказал, что она имеет отношение к сегодняшнему происшествию и что вы находитесь под моим надзором. Он, можно сказать, совершил пару обмолвок, которые кое-кому, я уверен, не очень понравились бы. Не стану утверждать, будто знаю что-то об истории с лайнером авиакомпании «Эль-Аль» или об организации под названием «Дивизия». Официально я ничего о них не знаю и знать не буду. Но фон Даникен сказал мне одну вещь, знаете какую?

Джонатан покачал головой.

— Он сказал мне, что вы очень упрямый сукин сын и сделали все возможное и невозможное, чтобы выяснить, что затевает ваша жена. Принимая во внимание эти обстоятельства, как и некоторые другие проблемы, о которых я не имею права вам говорить, я хочу попросить вас кое-что для нас сделать.

  57