Последние отзывы

  82  

С глухим шумом машина спустилась по пандусу, потом раздался стук — грузовик въехал на паром и остановился. Джонатан ждал, пока шофер выйдет из машины, чтобы насладиться мириадами удовольствий, ожидавших его на борту парома. Время путешествия через канал — час тридцать три минуты, а в прочитанном Джонатаном буклете рекламировались многочисленные не облагаемые таможенной пошлиной магазины, несколько баров, ресторанов и даже интернет-кафе.

Но водитель так и не сдвинулся с места. Последующие полтора часа он провел разговаривая по телефону со своей супругой, которую, как понял Джонатан, звали Лаура и у которой, видимо, было по меньшей мере три брата-придурка, задолжавшие семье водителя большую сумму денег. Все время пути шофер курил не переставая.

Паром прибыл точно по расписанию, в 8.30. Через десять минут грузовик сдвинулся с места, а еще через десять его колеса выехали на твердую землю. Потом он вновь остановился. Джонатан знал, что предстоит пройти таможенный и иммиграционный контроль. Он напомнил себе, что едет на новеньком восемнадцатиколесном грузовике с хромированными трубами, принадлежащем известной во всем мире транспортной компании. Обычно досматривают другие машины: независимых подрядчиков, недавно появившиеся компании грузовых автомобильных перевозок, водителей, чьи машины в плохом состоянии. И все же ощущение, что очередь движется мучительно медленно, было не только у Джонатана. Водитель то и дело тихо бормотал:

— Да давайте же! В чем там дело, черт возьми?

Так прошел час. Грузовик тронулся и тут же остановился. Но на этот раз водитель включил пневмотормоз, и кабину начало сильно трясти. Оконное стекло было опущено, и Джонатан услышал разговор.

— Откуда едете? — спросил таможенный инспектор.

— Из Бирмингема, — ответил водитель на вполне приличном английском.

— Лицензию и декларацию груза, пожалуйста.

Водитель передал инспектору оба документа. Прошло несколько минут, пока они были изучены и возвращены.

— Подсаживали кого-то по дороге?

— Нет. У нас в компании это запрещено.

— Видели кого-нибудь, кто пытался бы воспользоваться автостопом вблизи побережья?

— Было темно. Я никого не видел.

— Вы уверены? Не встречали человека ростом шесть футов, с темными седеющими волосами, американца?

— Нет, точно не встречал.

— Никого нет сзади в вашей кабине?

— Хотите посмотреть? Давайте я вам покажу.

Инспектор никак не прореагировал на это предложение.

— Не оставляли грузовик без присмотра?

— Ни разу!

Эта откровенная ложь укрепила надежды Джонатана. Похоже, он выбрал правильного водителя.

— Куда направляетесь? — продолжил допрос инспектор.

— В Берлин, Прагу и Стамбул. В бумагах все написано. Заканчивайте, мистер. Я очень спешу.

Шлепок по дверце на прощание.

— Проезжайте.

Не осмеливаясь пошевелиться, Джонатан слышал из своего укрытия, как грузовик набирал скорость, ход машины стал более ровным. Его везли через плодородные равнины Северной Франции в Берлин и Стамбул.

33

Фрэнк Коннор появился в больнице Святой Марии на Прэд-стрит в Паддингтоне ровно в одиннадцать часов утра. Надо отдать ему должное, он принес букет цветов, шоколад из магазина «Фортнум и Мейсон» и последний роман Джилли Купер. Одет он был как подобает для визита к больному родственнику: в серый костюм от «Брукс бразерс», свободный в плечах, тесноватый в спине и едва сходившийся на внушительном животе. Жесткие седые волосы были аккуратно уложены вопреки жуткой сырости, норовившей испортить прическу.

Что касается оборотной стороны медали, Коннор пил без перерыва с прошлого вечера, когда ему не хватило каких-то полутора минут, чтобы схватить Джонатана Рэнсома, и когда он обнаружил в придачу, что Пруденс Медоуз застрелила собственного мужа. Несмотря на душ, переодевание и пригоршни лосьона «Аква велва» на каждую из покрытых пятнами обвислых щек, от него по-прежнему пахло спиртным и сигарами.

Коннор поднялся на лифте на четвертый этаж. Здесь не было кондиционеров (еще одна причина ненавидеть Англию), и, когда он добрался до поста медсестер, его рубашка промокла насквозь. Он назвал свой рабочий псевдоним — Стэндиш — и объяснил, что является родственником потерпевшей. Дежурная медсестра подтвердила, что такая фамилия есть в списке членов семьи, и провела его мимо двух офицеров лондонской полиции, ожидавших возможности побеседовать с Пруденс Медоуз, когда она будет в состоянии говорить.

  82