очень нудно 
37 
Саммер! Сердце Дженни забилось часто-часто. Она сделала шаг к будке, потом остановилась. Сделала еще шаг, протянув руку к стеклу.
«О боже, я не хочу этого видеть!»
В будке зажегся свет.
Дикий смех ударил по ушам Дженни. Это был какой-то безумный звук, и он так испугал ее сначала, что она не могла понять, что именно видит.
Потом она сосредоточилась на фигуре. Это была чрезвычайно толстая женщина с торчащими клыками, с веснушками, похожими на родинки, и тонкими волосами. Она махала перед собой руками и гоготала.
«Я помню! Смех. О, как же ее звали? Смеющаяся Лизи. Она и раньше была в зале игровых автоматов и всегда пугала меня».
Дженни внимательно изучила красное лицо.
Могла ли Саммер быть внутри нее?
Саммер была очень миниатюрной, с ямочками на щеках, с пушистыми светлыми волосами и голубыми глазами. Она была такой же легкой, как цветочные лепестки, уносимые ветром. Могли ли они разрушить ее тело и поместить ее душу в эту раздутую пластиковую куклу? Или, может, она стала как Пи-Си и Слаг?
Дженни взглянула на остальных:
– Давайте пойдем дальше.
Они пробирались по извилистым коридорам с колеблющимся полом. Синий бегемот глазел на Дженни, змея свалилась с потолка прямо к ее ногам. Со всех сторон гремела музыка – какофония звуков, из-за которых Дженни едва слышала своих друзей.
Было сложно обследовать экспонаты. Перед многими из них были натянуты цепи, так что их приходилось отбрасывать в сторону. Все, что хотя бы смутно напоминало человека, надо было осмотреть, все, что походило на золото, тщательно исследовать.
– Все здесь выглядит подозрительно, – сказал Майкл, когда они с изумлением наблюдали за смеющимся человеком с тремя лицами, которые медленно сменяли одно другое.
Больше всего Дженни смущали зеркала. Они имитировали бесконечные ямы в полу, отражали лучи света вниз, в бесконечность. Они путали ее, дублируя ее широко открытые глаза, медные волосы Одри, бледное решительное лицо Майкла. Они отражали плавные движения Ди, и казалось, будто целая дюжина камуфляжных курток расходилась в разных направлениях.
«Зак тоже всегда ненавидел зеркала», – вспомнила Дженни, поворачивая за угол.
Достаточно того, что Джулиан поместил их в картонный дом, как в ночной кошмар. Она вдруг поняла, что давно не вспоминала о кузене. Она была слишком занята Томом – и тем, как выжить.
Но ей действительно не хватало Зака. Она скучала по его серым глазам, острым чертам лица, его сдержанности. Даже если бы Том спасся, она должна была прийти в Сумеречный мир и потребовать вернуть Зака.
– Ух! – воскликнула Ди. – Что это?
Они вышли из зеркального лабиринта и оказались в темном, продуваемом ветрами коридоре с неустойчивым полом. На каждом шагу были экспонаты – очень похожие на музейные, только Дженни никогда не видела такого в музеях.
– Отвратительно, – сказал Майкл, вздыхая. – «Реплогл», отвратительно…
На самом деле «Реплогл» было названием компании по производству карт, но Майкл подумал, что это какое-то прилагательное.
Он пытался взбодриться.
«Потому что, – подумала Дженни, – экспонаты действительно ужасны. Это сцены пыток».
Восковые фигуры представляли жертв и палачей. Кое-какие предметы Дженни узнала. Дыба. Виселица. Колодки.
А некоторые были совершенно жуткими и незнакомыми. Сапоги с ручками, как у тисков из мастерской отца Тома.
«Чтобы дробить кости», – предположила Дженни.
Нелепые металлические шлемы с железными захватами по бокам, которые душили жертву. Клетки, слишком тесные, чтобы в них находиться. Всевозможные устройства, чтобы жечь, резать, калечить.
– Днем здесь этого не было, – сказала Одри.
– Думаю, это моя вина, – призналась Ди, – Я была однажды в Сан-Франциско с мамой, и там была «Рыбацкая пристань» – как комната ужасов, знаете? Мне потом годами снились кошмары.
Она резко отвернулась и прислонилась к стене, опустив голову и тяжело дыша. Дженни вглядывалась в темноту.
– Ди?
– Да? Подождите минуту.
– Что ты бормочешь?
– Это… это… м-м… помогает, когда ты выведен из равновесия. Я нашла это в… – сделала она паузу, – старой китайской рукописи.
– На каком диалекте? – спросила Одри.
– Ну хорошо, это из фильма о кунг-фу. Но оно помогает. Оно довольно длинное, но в конце есть слова: «Я сильна настолько, насколько должна быть. Я сама себе хозяйка».
– Я сама себе хозяйка, – повторила Дженни.
37 
