Последние отзывы

  107  

23 декабря 1915 года оба катера, Получившие экзотические названия «Ми-ми» и «Toy-Toy», были спущены на воду озера Танганьика. Быстроходные, способные дать скорость до 15 узлов и маневренные британские катера, дерзко нападая на немецкие вооруженные пароходы, уничтожали их один за другим, вынудив Лоофа с остатками флотилии укрыться на базах восточного берега.

Когда во второй половине 1917 года британские экспедиционные войска под командованием генерала Сматса развернули решительное наступление на территорию Германской Восточной Африки, вынудив генерала фон Леттова с остатками своей армии уйти на территорию Мозамбика, капитан 1 ранга Лооф попал в плен к англичанам, где находился до февраля 1919 года.

В марте 1919 года Макс Лооф и 32 уцелевших моряка из экипажа «Кенигсберга» вернулись на родину. Выступая на церемонии награждения его моряков «Железными крестами», Лооф сказал: «Мы сделали все, что могли. В течение года мы отвлекали на себя все наличные силы англичан в восточной части Индийского океана. Подобного не удавалось сделать ни одному другому крейсеру, участвовавшему в этой войне».

В сентябре 1919 года капитан 1 ранга Лооф был назначен комендантом Киля и занимал этот пост до марта 1920 года.

С октября 1920 по март 1922 года Лооф занимал должность главного инспектора минно-торпедного вооружения Рейхсмарине (Флота Веймарской Республики). На этой должности 1 января 1921 года бывший командир «Кенигсберга» был произведен в контр-адмиралы. 31 марта 1922 года контр-адмирал Лооф ушел в отставку с производством в вице-адмиралы.

Умер Лооф 20 сентября 1954 года в Берлине в возрасте 80 лет. Как и всякий офицер, командовавший в годы войны крейсерами-рейдерами, Макс Лооф оставил после себя множество легенд. Как всегда, это были легенды о несметных сокровищах, зарытых где-то на безымянных атоллах, затерянных в океане. Хотя в списках оборудования и материальных ценностей, переданных капитаном 1 ранга Лоофом генералу фон Леттов-Форбеку, было отмечено все, вплоть до 20 кг перца из камбуза, там не было ни пфеннига наличных денег. Касса крейсера куда-то исчезла.

А ведь рейдеры, развернутые германским командованием в мировом океане еще до начала войны, были снабжены очень большими суммами денег, причем, в золотых и серебряных монетах. Это было своего рода оружие, не менее грозное, чем артиллерийские орудия.

Если крейсеру предстояло куда-то зайти, чтобы отстояться, получить информацию или пополнить запасы воды и продовольствия, то лучшей гарантией взаимопонимания и последующего молчания местных туземных властей должны были стать деньги. Кроме того, Лооф снял кассу и кучу почтовых переводов с английского парохода «Сити оф Винчестер». Однако, в передаточных ведомостях на имя генерала фон Леттова-Форбека после гибели «Кенигсберга» какие-либо наличные деньги не упоминались вообще.

Английский писатель Уильям Трейвис, пытавшийся расследовать эту темную историю в своей книге «Сокровища Сейшельских островов», утверждает, что Лооф, поняв, что его песенка так или иначе спета, когда в сентябре 1914 года у него кончился уголь, припрятал наличные на крохотном островке Успения, что в 20 милях от атолла Альдабра. В качестве доказательства Трейвис приводит следующий случай. (См. И.В.Можейко, «В Индийском океане».)

В 1949 году в городе Махе на Альдабре появилась пожилая супружеская пара из Германии — господин и госпожа Умфельд. Цель их визита на архипелаг была необычной. Они хотели нанять небольшое судно для того, чтобы совершить поездку на необитаемый островок Успения.

Условия, поставленные гостями из Германии, насторожили местных судовладельцев. Хозяин судна не должен был сопровождать Умфельдов в их прогулке на островок, и никто из команды не имел права сходить на берег, пока на нем будет находиться супружеская пара из Германии.

На такие условия никто из судовладельцев не соглашался, что привело супругов Умфельд в отчаяние. Они уверяли, что отлично знают эти места, что сам господин Умфельд служил когда-то на флоте и у него даже есть секретная карта этих вод и самого островка, выпущенная германским Адмиралтейством еще в кайзеровские времена. Эту карту Умфельд демонстрировал всем желающим, и она оказалась гораздо более подробной, чем все современные карты острова Успения. В последней попытке осуществить свой план Умфельды обратились к богатому австрийцу, который, уйдя на покой, жил в собственной вилле в окрестностях города Махе.

  107