20 
Шериф поблагодарил Сейдж, подул на кофе, вынул изо рта зубочистку, отхлебнул глоток и затих. Его обычная манера тянуть время.
Если Пэт пришел для того, чтобы официально сообщить плохие новости — что ж, Лаки должен держать себя в руках.
— Почему ты не предупредил, что зайдешь сегодня утром?
Хмуро оглядев кухню, шериф посмотрел прямо в глаза молодому человеку.
— Ты недавно покупал что-нибудь в магазине металлических изделий Талберта?
— Талберта? — повторил Лаки и задумался. — А, подожди! Несколько недель назад я купил там пару железнодорожных сигнальных ракет.
Пэт Буш громко выдохнул.
— Где ты их хранил?
Лаки посмотрел на шерифа в упор.
— В здании, которое сгорело.
— Имей в виду, следствие установило, что на бензин огонь перекинулся с железнодорожных сигнальных ракет. Вот такая штука…
Сейдж опустилась на стул за спиной брата и положила руку ему на плечо. Лаки пригладил волосы, затем подпер рукой подбородок. Пэту не было необходимости разъяснять важность этой находки.
— Мне не следовало бы, Лаки, рассказывать тебе все это, — продолжил Пэт. — Я здесь как друг, а не представитель закона. Просто подумал, что должен тебя предупредить. Они возбуждают уголовное дело. Если в ближайшее время ничего не изменится, оснований для твоего ареста уже достаточно.
Чуть помедлив, шериф поднялся. Лаки встал следом.
— Спасибо, Пэт. Я знаю, ты вышел за рамки дозволенного, рассказав мне об этом.
— Я обещал твоему отцу перед смертью, что присмотрю за Лори и ребятами. Это обещание для меня дороже клятвы, которую я давал, когда на меня цепляли звезду шерифа.
Он направился к двери.
— Лаки, — прошептала Сейдж, спеша проводить Буша, — что же ты будешь делать?
— Черт его знает.
В приступе гнева Лаки прошипел грязное ругательство и стукнул кулаком по столу.
Его челюсти так и заходили от негодования. Больше не владея собой, он схватил со стола свежий выпуск газеты и слепо уставился в полосу.
Дрожь пробежала по всему его телу.
— Будь я проклят, — чуть слышно выдохнул он и тихонько рассмеялся.
Секунду спустя скомканная газета отлетела в сторону, а Лаки ринулся к себе в спальню и стал судорожно одеваться. За этим занятием его и застала Сейдж, проводившая шерифа.
— В чем дело? Ты что? Куда ты?
Лаки оттолкнул ее и пулей вылетел из спальни в одних джинсах. Рубашку и ботинки он держал в руках. Сестра последовала за ним.
— Лаки, подожди! Скажи мне, что происходит!
Но брат уже сидел в автомобиле.
— Я вернусь до заката! — крикнул он, перекрывая шум мотора. — Мне хватит времени все выяснить.
— Вот справочные материалы из морга. То, что вы просили.
Он вывалил ей на стол кучу папок.
Дожевывая бутерброд, она бросила взгляд на бумаги и пробормотала:
— И на том спасибо.
— Что-нибудь еще?
Немного поразмыслив, она вытерла рот бумажной салфеткой.
— Кофе. Только свежий, пожалуйста, — бросила она вслед стремительно удалявшемуся молодому человеку.
Он был студентом колледжа и работал в газете три дня в неделю. Положение редакционного обозревателя давало ей право на небольшой отгороженный кабинет в офисе, где было чуть тише, чем в остальных отделах. Человека, далекого от мира газетчиков и журналистов, непрестанный шум и движение запросто свели бы с ума, но она уже давно к этому привыкла.
Углубившись в работу, она не заметила мужчину, который вышел из лифта и спросил о ней.
Его появление произвело впечатление на женщин в комнате, но он, не задерживаясь, пересек финансовый отдел с таким видом, будто пару минут назад одержал здесь большую победу. Через две секунды он уже стоял у двери в стеклянный кабинетик и не отрываясь смотрел на леди, склонившуюся над папками на столе. В финансовом отделе воцарилась тишина. Компьютеры замолчали. К телефонам никто не подходил.
Всеобщее напряжение не коснулось лишь редакционного обозревателя: женщина по-прежнему продолжала работать. Не поднимая головы, она сделала посетителю знак рукой, приглашая его войти.
— Поставь на стол, — велела она. — Пусть кофе пока остынет.
Мужчина подошел ближе. Только спустя несколько мгновений она поняла, что перед ней отнюдь не студент колледжа с чашкой свежезаваренного кофе. Подняв голову, женщина пристально вгляделась в лицо визитера через толстые линзы очков и вдруг выронила карандаш. У нее рот открылся от удивления.
20 
