очень нудно 
41 
— Откуда вы знаете?
Матт не припоминал, чтобы когда-нибудь играл в ее присутствии.
— Все... так говорят. Это... весьма неожиданно. У Эль-Патрона нет... музыкального дара.
— Он любит послушать,— сказал Матт.
Ему не нравилось, когда критикуют Эль-Патрона.
— Знаю... Раньше он слушал... меня...
Матту стало неловко. Выходило, что, начав играть на пианино, он лишил Фелисию той невеликой доли внимания, какую она получала от других.
— Когда-то я была... знаменитой пианисткой и... выступала с концертами.
— Я слышал, как вы играете.
— Слышал?! — Глаза Фелисии распахнулись чуть шире.— Ах да! В музыкальной комнате. Я была гораздо лучше... пока со мной... пока у меня...
— Не случился нервный срыв,— сухо закончил за нее Матт.
Запинающаяся речь женщины действовала ему на нервы.
— Но я пришла... не поэтому. Я хотела... хотела... Матт терпеливо ждал.
— ...помочь тебе,— закончила Фелисия.
Снова наступило молчание. Матт пытался сообразить, в какого рода помощи он, по ее мнению, нуждается.
— Ты очень... огорчил Марию... Она всю ночь плакала. Матт поморщился. Какое Фелисии до этого дело?
— Она хочет... увидеться с тобой.
— Ладно,— сказал Матт.
— Но она... разве ты не понимаешь? Отец не пустит ее... сюда. Ты должен сам...
— Должен что?
— Пойти к ней,— вскричала Фелисия с таким жаром, какого Матт от нее никак не ожидал.— Пойти сейчас же!
Этот всплеск энергии, казалось, полностью истощил ее силы. Ее голова поникла, глаза закрылись.
— У тебя нет чего-нибудь... выпить? — прошептала она.
— Селия не держит алкоголя,— ответил Матт — Позвать горничную?
— Не надо,— вздохнула Фелисия, собралась с силами и встала.— Мария ждет... тебя... в больнице. Это... очень важно.
С этими словами Фелисия направилась к двери и, как привидение, окутанная слабым ароматом корицы, побрела по коридору.
Больница была далеко не тем местом, куда Матт ходил особенно охотно. Это серое, лишенное окон здание располагалось поодаль от других построек усадьбы, посреди песчаного пустыря, поросшего густым сумахом, длинные лозы которого устилали землю ковром необычайно длинных и острых колючек, способных проткнуть даже ботинок.
Матт брел по пустырю. Серая коробка больницы дрожала в знойном мареве. В раскаленном воздухе витали странные, тревожащие душу ароматы. Матта насильно водили сюда дважды в год, чтобы сделать болезненные, унизительные анализы.
Он сел на ступеньку и проверил сандалии — не вонзились ли колючки. Мария, наверное, ждет его в приемном покое. Там было не так уж плохо — мягкие кресла, журналы, автомат для продажи прохладительных напитков... По лицу Матта катился пот, рубашка прилипла к телу. Он открыл дверь.
Мария сидела в кресле и держала на коленях раскрытый журнал. Ее глаза покраснели и припухли.
— Почему я вообще должна с тобой разговаривать?! — с ходу заявила она.
— Ты же сама меня позвала...— Матт прикусил язык. Ему хотелось помириться с девочкой, а не возобновлять ссору.— Ты это здорово придумала.
— Нет, это ты меня позвал! — возмутилась Мария.— Неужели не мог придумать место посимпатичнее? Здесь мурашки по коже бегают...
У Матта в голове тотчас же задребезжал тревожный звоночек.
— Я тебя не звал. Нет-нет, погоди! — вскричал он, видя что Мария сделала попытку встать.— Я очень хотел тебя увидеть! Я думаю... думаю... что на дне рождения вел себя как последняя свинья.
— Думаешь? — презрительно спросила Мария.
— Ну хорошо, я был последней свиньей! Но нечего было отбирать у меня подарок.
— А что мне еще оставалось делать? Подарок не принесет радости, если вручен в гневе...
Матт снова прикусил язык: сердитые слова так и рвались наружу.
— Это самый лучший подарок в моей жизни.
— Неужели?! Даже лучше, чем шикарная машина, которую тебе подарил Эль-Патрон?!
Матт сел рядом. Девочка отодвинулась как можно дальше.
— Мне очень понравилось, как ты завернула ириски.
— Знаешь, сколько времени я решала, какую бумагу выбрать? — голос Марии задрожал.— А ты их развернешь и выбросишь...
— Не выброшу,— пообещал Матт.— Я их разглажу и буду хранить всю жизнь.
На это Мария ничего не сказала. Просто сидела, глядя себе на руки. Матт придвинулся немножко поближе. Честно говоря, ему до ужаса нравилось, когда она его целовала, пусть даже она целует Моховичка в тысячу раз чаще. А вот он еще никогда ее не целовал, но можно попробовать сейчас, для начала...
41 
