16 
— Насчет любой музыки из Внешнего Мира. И телевидения.
«Какого еще Внешнего Мира?» Марк задумался. Потом сказал:
— Хм. Ну ладно. Я — Марк Картер.
— А я — Джейд Редферн.
— Одна из племянниц миссис Бердок?
— Да. Мы только приехали, прошлой ночью. Мы будем здесь жить.
Марк фыркнул и проворчал:
— Примите мои соболезнования.
— Соболезнования? Почему? — Джейд окинула сад быстрым взглядом.
— Потому что у нас в Вересковом Ручье все тихо-мирно. Живешь, как на кладбище.
Джейд одарила его долгим удивленным взглядом.
— А вы… вы раньше жили на кладбище?
Марк ответил ей таким же долгим взглядом.
— Хм. Я имел в виду, что здесь скучно.
— А-а-а! — Джейд на секунду задумалась, потом улыбнулась. — Ну, это не беда. Нам все равно интересно. Этот город не похож на то место, откуда мы приехали.
— И откуда же вы приехали?
— С острова. С одного из островов близ!.. — Она опять задумалась. — В штате Мэн.
— В штате Мэн?
— Ага.
— А у этого острова есть название?
Джейд уставилась на него своими огромными зелеными глазами.
— Ну, этого я вам сказать не могу.
— Хм. Ну ладно…
Может, она смеется над ним? Но в лице девушки не было и тени насмешки. Она выглядела загадочной… и совсем наивной. Может, у нее что-то с головкой? В школе ее затравили бы. Там не терпят таких… со странностями.
— Послушай, — внезапно сказал Марк, — если я чем-нибудь смогу тебе помочь… ну, знаешь, если вдруг возникнут трудности или что-нибудь такое… ты просто скажи мне. Ладно?
Джейд смотрела на Марка, склонив голову набок. Ее ресницы отбрасывали тени на лицо, освещенное светом с веранды, но это ничуть не придавало ей застенчивого вида. Она буквально сверлила Марка насквозь прямым и оценивающим взглядом, будто хотела понять, что он собой представляет. Она выжидала. Затем улыбнулась, и на ее щеках появились маленькие ямочки. У Марка внезапно дрогнуло сердце.
— Ладно, Марк, — мягко произнесла она. — Ты вовсе не глупый, хотя и парень. Ты ведь хороший парень, правда?
— Ну-у… — Марк никогда не думал о себе как о «хорошем парне». По крайней мере, в том смысле, который это словосочетание приобрело в мыльных операх. Он сильно сомневался, что смог бы соответствовать этому стандарту. — Я, м-м… надеюсь, что да.
Джейд смотрела на него серьезно и уверенно.
— Знаешь, я сейчас поняла, что мне здесь начинает нравиться. — Она опять улыбнулась, и у Марка перехватило дыхание.
Внезапно ее лицо изменилось.
Марк тоже услышал: что-то громко затрещало среди зарослей рододендрона и смородиновых кустов в конце сада. Действительно, звук был странный и дикий, но реакция Джейд казалась совершенно неожиданной. Она буквально застыла. Все ее тело напряглось и дрожало, взгляд не отрывался от кустов. Ее охватил ужас.
— Эй, послушай, — мягко произнес Марк, дотронувшись до ее плеча. — Все в порядке. Наверно, это коза отвязалась. Козы могут перемахнуть через любой забор.
Джейд встряхнула головой.
— Или олень, — продолжал Марк. — Они иногда шумят почти как люди.
— Это не олень, — прошипела Джейд.
— Они приходят по ночам пастись на огородах. Может, там, где ты жила, не было оленей?
— Я не чувствую запахов, — прошептала Джейд, всхлипывая. — Все из-за этого дурацкого загона. Повсюду пахнет козами.
Марк сделал единственное, что, по его мнению, нужно было сейчас сделать: он обнял девушку.
— Все в порядке, — мягко произнес он. Он ничем не мог помочь Джейд, ее бросало то в жар, то в холод. Под рубашкой он ощущал ее гибкое, прекрасное живое тело. — Хочешь, я отведу тебя в дом? Там тебе будет спокойней.
— Отпусти, — неблагодарно потребовала Джейд, высвобождаясь из его объятий. — Мне придется сражаться. — Она выскользнула из его объятий и вновь повернулась к кустам. — Встань позади меня.
«Так, она и вправду сумасшедшая. Но мне все равно. Кажется, я влюбился».
Он стоял рядом с ней.
— Послушай, я тоже буду сражаться. Как ты думаешь, кто это? Медведь, койот?..
— Мой брат.
— Твой… — Марка охватил испуг. Это было уже за гранью вообразимого безумия.
Из кустов вновь донесся треск веток. Такого шума мог наделать только крупный зверь, но никак не коза. Марк недоумевал: не забрел ли сюда, за сотни миль от озера Уолдо, лось? Но в это время воздух пронзил вопль.
Человеческий вопль… Нет, хуже: почти человеческий. А когда он замер, раздался вой — уже определенно нечеловеческий. Сначала он был едва слышен, но внезапно зазвучал пронзительно и совсем рядом. Марк был ошеломлен. Наконец протяжный вой затих, послышался рыдающий, стонущий звук, а затем — тишина…
16 
