18 
Дункан перевел взгляд на судью:
— Мы постараемся, чтобы допрос был как можно короче. Мы ни в коем случае не хотим усугублять нанесенную Миссис Лэрд моральную травму. — Он повернулся к Салли Бил: — Может, отведете ее на кухню? Дадите что-нибудь выпить? А вы, Крофтон, пока продолжайте опрашивать судью.
Вряд ли приказания Дункана привели судью в восторг — его намеренно разлучали с женушкой, — но в ответ он лишь коротко кивнул. И похлопал жену по руке:
— Если понадоблюсь — я в гостиной.
Салли Бил решительно, хотя и не без сочувствия, обняла Элизу за плечи своей могучей лапой.
— Я бы сейчас выпила колы. А вы? По-прежнему не говоря ни слова, Элиза ушла вместе с ней. Диди вопросительно посмотрела на Дункана. Тот в ответ лишь пожал плечами и отправился по коридору к судмедэксперту.
— Что скажешь, Дотан? Похоже на самооборону?
— Смотрите сами.
На пороге кабинета Дункан с Диди задержались. Отсюда им были видны только ботинки убитого. Они спросили у работавших экспертов разрешения войти.
— Привет, Дунк, Диди. — Сбором улик руководил Бейкер, по виду типичный маленький очкарик. Такому бы в антикварном салоне работать, а не ковыряться на месте преступления в поисках улик. — Мы прочесали всю комнату, но, скорее всего, он успел дойти только до того места, где сейчас лежит. Взломал оконный замок, чтобы проникнуть внутрь, — он махнул рукой на окно. — Снаружи, под кустами, мы нашли монтировку. Взяли образцы следов под окном. Схожие отпечатки в кабинете заканчиваются у стола. На подошвах было много грязи, поэтому они сейчас немного смазаны.
— Отчего?
— Это Лэрды их смазали, когда подходили проверить, мертв ли он.
— Лэрды? Оба? — спросила Диди. Бейкер кивнул.
— Сначала она — после того, как стреляла. А потом судья, когда вошел в комнату и увидел, что произошло. Оценив ситуацию, он сразу же набрал 911. Хотя все это они уже рассказали Бил и Крофтону.
— Хм. Как взломщик проник сюда? В смысле в дом.
— Спроси что полегче, — ответил Бейкер. — Мы сняли отпечатки пальцев с ящиков письменного стола, но они могут принадлежать и судье, и его жене, и экономке. Посмотрим. В правой руке у него был «ругер», калибр девять миллиметров. — Он показал им пакет с уликой. — Палец застыл на курке. Он стрелял, это точно. Все к этому сходится.
— Я собрал его пальчики, — сказал Дотан Брукс.
— Вон из той стены достали пулю. — Дункан и Диди повернулись посмотреть, куда указывал Бейкер. В стене, на высоте девяти футов над полом, виднелось пулевое отверстие.
— Если мишенью была миссис Лэрд, то стрелок из него никудышный, — заметила Диди, озвучив мысли Дункана.
— Может, она застала его врасплох, пока он шарил по ящикам, и он пальнул, не успев прицелиться, — сказал он вслух.
— Мы тоже так решили, — ответил Бейкер. Потом указал на фотографа. Тот паковал в кофр свою технику. — Сняли комнату со всех точек, я ее зарисовал и измерил. Все к вашим услугам, как только понадобится, если, конечно, понадобится. Мы закончили.
С этими словами он и остальные эксперты ушли.
Дункан вошел в комнату. Убитый распростерся на полу, навзничь, между огромным — больше автомобиля Дункана — рабочим столом и книжным шкафом, полным книг в кожаных переплетах и безделушек, по виду — эксклюзивных, старинных и дорогих. Ковер на полу еще не просох от крови.
Убитый был белым, лет тридцати пяти; вид у него был такой, словно ему неловко за то, что он оказался здесь в такой ситуации. Родители научили Дункана уважать величие жизни даже в самых низких ее проявлениях. Отец часто напоминал ему — каждый человек создание божье. Став взрослым, Дункан продолжал в это верить.
Он был достаточно тверд и объективен, чтоб выполнять свою работу. Но при этом он не мог смотреть на мертвого без острой печали. Когда он ее не ощутит, пора будет бросать работу. Когда его перестанут мучить угрызения совести за отнятую жизнь, это будет означать, что его душа в опасности. Что он становится одним из проклятых. Становится таким, как Савич.
Ему казалось, он должен попросить прощения у этого безымянного человека за те унижения, через которые ему пришлось пройти и еще придется, до тех пор, пока из него не выудят все ответы, какие он в состоянии дать. Он больше не был человеком, а только трупом, уликой, вещественным доказательством первой категории.
Опустившись на колени и вглядевшись в его лицо, Дункан негромко спросил:
— Как тебя зовут?
18 
