147 
— Что?! — подался вперед Остап.
— Целую кучу зеленой жижи, вот что! Излучение ирронация полностью разрушает любую протоплазму! А что еще они находят? Капитана Моручи, тихо лежащего в саркофаге вместо царственной покойницы. И на нем, что интересно, скафандр, полностью защищающий от этого излучения! Какой же вывод сделает правосудие Сварога?
— Какой? — придвинулся к нему уже вплотную Остап.
Ежов невольно отодвинулся — очень уж неловко себя чувствуешь, когда над тобой нависает такая вот человекообразная башня.
— Самый логичный, — продолжил он, подозрительно косясь на алкморега. — Тут даже думать долго не надо. Святослав Моручи — тридцать седьмой претендент на корону. Тридцать шесть предыдущих, включая самого императора, только что убиты. Святослав Моручи однажды уже пытался убить нынешнего императора и избежал казни только благодаря его милости…
— Мгхрм… — прочистил горло капитан.
— Извиняюсь. Короче говоря, судьи не будут долго думать. Стандартная процедура в таком случае — полное сканирование памяти, но с капитаном и это не проходит, ведь он же ментат! А ментаты могут скрывать свои мысли или выдавать ложные. Даже такие паршивые, как…
— Мгхррм!
— Снова извиняюсь. В общем, идеальный кандидат для козла отпущения. Моручи казнят, объявляют великий день траура и смотрят по таблицам, кто там следующий претендент. А, вот — некто Александр Куросава. Вполне достойный гражданин, ни в чем предосудительном не замечен. Итак, да здравствует Александр…
— Восьмой, — подсказал Моручи.
— …да здравствует Александр Восьмой, новый император Сварога! — дурашливо поклонился бессознательному телу Ежов. — Вот таков и был первоначальный план. Похоже, Куросава до самого конца надеялся, что ему сюда все-таки доставят капитана и он отправит его по назначенью. Но дождался он только грандиозного провала! — триумфально закончил он.
Все невольно зааплодировали (зачмокали присосками, застучали бивнями по роговой макушке, приобрели ярко-красный цвет).
— Спокойно, экипаж, радоваться пока рано, — одернул их капитан, когда восторги немного поутихли. — Подумаешь, подвиг, скрутили старика!
— Вот это ни хрена себе старик… — присвистнул Денисов. — Е-мое, капитан, да он нас чуть всех не замочил! В легкую!
— Да уж, если бы не Бархат, неизвестно бы еще… — неохотно признала Джина.
— [Желтые квадраты, голубой треугольник, множество черных точек] , — скромно сказал Плывущий.
— Хорошо, хорошо, но это все равно еще только полдела, — поднял руки Моручи. — Ирронациевая бомба по-прежнему лежит в саркофаге, хоть и без меня. До полудня еще… четыре часа двадцать минут. И за эти четыре-двадцать мы обязаны добраться до Сварога и предупредить о покушении. Когда я прилечу туда, я заставлю их меня выслушать!
— Э, капитан, я что хотел сказать-то… — неловко поднял щупальце с информом Соазссь. — Тут новости… импейские… п’йощание с телом пейенесли на девять ут’йа…
— Так что ж ты молчишь?!! — не своим голосом закричал Святослав на несправедливо обвиненного хуассина. — Экипаж, на корабль!!!
Глава 23
ПРИЯТНО СОЗНАВАТЬ, ЧТО ТЫ НУЖЕН ЛЮДЯМ.
Бывают в жизни такие моменты, когда готов продать душу за один-единственный час времени. Например, когда понимаешь, что часы давным-давно остановились и ты безнадежно опаздываешь на поезд (на свидание, деловую встречу, собственную свадьбу, да мало ли еще куда). Таким моментам неизбежно сопутствует дикая спешка и дикий ужас по поводу того, что вовремя все равно не успеешь.
Именно так и было на этот раз. Если за четыре часа добраться от Мораны до Сварога можно без особой торопливости, то полтора — это в самый что ни на есть обрез.
По счастью, на сей раз блуждать по каменным лабиринтам станции чужих не понадобилось — воспользовались парадным шлюзом. У Куросавы там стояла на приколе небольшая космическая яхточка — чуть побольше обычного катера. Конечно, в скорости она порядком уступала сверхбыстрому «Вурдалаку», поэтому ее использовали исключительно в качестве шлюпки — добраться до основного корабля. Все это заняло около двадцати минут.
Обездвиженного Куросаву, разумеется, захватили с собой — сдать имперским правоохранительным органам. Оставлять его на станции уж точно не следовало…
Косколито гнал так, что дюзы начали плавиться. На чешуйчатом лице серрана было написано максимальное сосредоточение — сейчас он не среагировал бы даже на взрыв Сверхновой.
147 
