21

Стэн предпочел бы встречу с проктологом разговору с дядей Уилкинсом. В любом случае его заднице достанется, но проктолог надел бы резиновые перчатки и постарался быть осторожным.

Место, где они договорились встретиться, Стэну нрави­лось. Это был бар на первом этаже отеля «Дрискилл». Так как Уилкинс Криншоу собирался этим же вечером вер­нуться в Атланту, он не стал бронировать себе апартамен­ты. Стэн порадовался тому, что встреча назначена в люд­ном месте. Дядя Уилкинс не будет слишком суров с ним при посторонних. Уилкинс ненавидел сцены.

В вестибюле отеля было так же спокойно, как в гареме в послеполуденные часы. Стеклянный потолок с орнамен­том пропускал неяркий свет. Все старались ступать как можно тише по мраморному полу. Никто не хотел задеть даже листок одной из роскошных зеленых пальм. Диваны и кресла манили устроиться в них и лениво наслаждаться соло на флейте, негромко льющимся из скрытых динами­ков.

Но в центре этого оазиса неги и покоя'пряталась ядови­тая жаба.

Уилкинс Криншоу был маленького роста, и Стэн подо­зревал, что дядя носит скрытые каблуки. Седые волосы приобрели желтоватый оттенок и были такими редкими, что едва скрывали возрастные пятна на блестящем черепе. Нос был широким и мясистым, под стать толстым губам. Нижняя туба выдавалась вперед и брезгливо оттопырива­лась. Дядя Уилкинс был очень похож на земноводное, причем из разряда наиболее уродливых.

Стэн догадывался, что именно из-за такой малоприят­ной внешности дядя остался холостяком. Единственной привлекательной для противоположного пола чертой в дяде были деньги, и они же были второй причиной его одиночества. Уилкинс был невероятно скупым и не желал поделиться даже крошкой своего финансового пирога с супругой.

Стэн также догадывался, что его дядя был безмозглым отщепенцем в военной академии, куда и Уилкинса, и отца Стэна послал его дед. У братьев не было другого выхода, они не могли ослушаться отца. После окончания академии оба служили в ВВС. Дослужившись до приличного чина и отдав свой долг стране, они были допущены к ведению бизнеса.

На каком-то этапе взросления безмозглый Уилкинс стал нормальным. Он научился давать сдачи, но его оружием была не физическая сила, а сила ума. Он никогда не пускал в ход кулаки, но обладал незаурядным талантом нагонять страх. Он играл не по правилам и никогда не брал плен­ных.

Дядя не встал, когда Стэн присоединился к нему за круглым коктейльным столиком. Он даже не поздоровал­ся. А когда подошла молоденькая красивая официантка, Уилкинс Криншоу приказал:

– Принесите ему содовой.

Стэн ненавидел содовую, но не стал заказывать ничего другого. Он должен постараться, чтобы эта встреча прошла наиболее безболезненно. Нацепив на лицо приятную улыбку, он начал разговор с лести:

– Вы хорошо выглядите, дядя.

– Это шелковая рубашка?

– Гм? Ах, ну да, конечно.

В их семье все мужчины хорошо одевались. Словно желая компенсировать внешнюю непривлекательность, Уил­кинс тоже всегда был одет безукоризненно. Сорочки и костюмы он шил у портного, рубашки безжалостно крах­малились и наглаживались. Он не допускал ни одной мор­щинки, ни одной лишней складки.

– Ты что, с ума сошел? Ты одеваешься, как придурок. Или для тебя естествен этот вид педераста?

Стэн промолчал, только кивком поблагодарил офици­антку, которая принесла его содовую.

– Ты наверняка унаследовал эту вычурную манеру оде­ваться от своей матери. Она обожала рюшечки и кружав-чики, чем больше, тем лучше.

Стэн не стал возражать, хотя его рубашка не была вы­чурной ни по стилю, ни по цвету. Надо сказать, он серьез­но сомневался в том, что его мать надевала платье с рю-шечками хотя бы раз в жизни. Элис Криншоу всегда вы­глядела элегантно. Она обладала безупречным вкусом и оставалась для Стэна самой красивой женщиной на свете.

Но спорить с дядей было бесполезно, поэтому он сме­нил тему:

– Ваша встреча с генеральным менеджером прошла ус­пешно?

– Радиостанция пока приносит деньги. Тогда почему дядя так хмурится?

– Последние рейтинги очень недурны, – заметил Стэн, – они повысились на несколько пунктов по сравнению с прошлым периодом.

  92