ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Свадебный венок

Роман неплохой,но дурость героини портит всю картину.. >>>>>

Обручальное кольцо

Дошла до половины, не понравился роман! Герой -невоспитанный мужлан, в школе вёл себя безобразно. Задумка книги... >>>>>

Во власти мечты

Ооооочень понравилась книга! >>>>>




  82  

   И шашлыки на скрипучем от морозца снегу на следующий день, катание на коньках, без счета игры-соревнования с призами, в которых принимали участие все — и взрослые и дети, насмеявшись до коликов в животе, а потом сидели за неспешным ужином, пели в караоке. На следующее утро на тройках, по морозцу, поехали в ближайший маленький городок, в старинную церковь, восстановление и реставрацию которой инициировал и оплатил Л обедный.

   Отец Иннокентий радушно встретил, провел по,церкви, рассказал, показал, что удалось спасти, восстановить, а что пришлось делать заново, и спросил, прощаясь:

   — Вы венчаны?

   —Нет.

   — Венчанные браки Господь оберегает и ангела семейного приставляет присмотреть и помогать. Я вас обвенчаю.

   Отец Иннокентий обвенчал их в маленькой церкви, в присутствии всех гостей.


   В феврале Машка неожиданно днем пришла к нему на работу, просунула голову в дверь кабинета.

— Дим, я тебя очень отвлеку?

  — Ты еще в приемной посиди! — возмутился Победный, вставая из-за стола.

  — Значит, не очень. — И она вошла, улыбаясь.


— Машка, я тебя отшлепаю! Что случилось?

   Дима обнял ее.

— У нас был замечательный Новый год!

  — Да, лучший! Я бы повторил историю с пломбиром! — улыбнулся он и полез целоваться.

  — Подожди! — увернулась Маша. — Не целуй меня, я сразу перестаю соображать!

— Это хорошо! — повторил попытку Дима.

— Я хотела сказать тебе что-то важное!

   — Что? — остановился он и посмотрел на Машу.

  — У нас был замечательный Новый год, самый замечательный, какой только мог быть! Теперь мы беременны.

  — То есть? — проявил Агудеса сообразительности муж.

  — То есть где-то между Рождеством и старым Новым годом мы стали беременны. То есть я беременна, а ты вместе со мной.

— В смысле, ребенок? — переспросил Дима.

  — Ну да, такой маленький Дмитрич или Дмитриевна. Что получилось.

  — Что получилось, — повторил потрясение Победный.

   Он никак не мог осознать, поверить до конца не мог. Такую новость ему сообщили первый раз в жизни. И как это переживают мужики?

   Он не мог спать в эту ночь, все смотрел на сопящую тихонько Машку, не в состоянии вместить в себя осознание своего будущего отцовства, и, осторожно выбравшись из постели, чтобы не разбудить ее, вернее, их — Машку и маленького внутри ее, пошел в кухню.

   Включил свет и первое, что увидел на столе, — маленькую детскую кружечку с нарисованным розовым слоником и ручкой в виде розового хобота, которую Маша сегодня купила:

   — Не смогла удержаться, когда увидела, решила — пусть будет!

   И эта кружечка с розовым слоновьим хоботом вправила сдвинутое сознание. Победный оперся руками о стол, застучало сердце,"и ослабли ноги от догнавшего осмысления случившегося события.

   Он будет отцом! Маленького Дмитрича или Дмитриевны! Охренеть!

   Не будет у них никакой красивой сусальной жизни, сладкой до отвращения идеальной картинки из любовных романов. И спорить они будут, отстаивая каждый свое мнение:

   «Машка, ты что, сдурела, куда ребенка тащишь, ему всего пять лет, а ты его на раскопки собралась везти!»

   «Вполне приличный возраст для приобщения к мировым культурным ценностям!»

   «В музее приобщится к мировым ценностям, и не в пять лет! На хрена это ему сдалось! Ты его еще в музыкальную школу отдай!»

   «Хорошая идея! К музыке тоже надо приобщать ребенка, купим рояль!» — будет хохотать Машка.

   «На ложках деревянных пусть приобщается!» — будет выходить из себя он.

   И они будут смеяться до слез, забыв о предмете спора.

   И ругаться по более серьезным вопросам, и хлопать дверями, и он будет железно стоять на своем — он же глава семьи, а Машка — уступать, за редкими исключениями, но никогда ссора не перейдет в обиду, непонимание, не опустится в сердце, оставляя на нем/отметины. И никогда

   они не перенесут ссоры в постель, копя, накручивая обиды к ночи. И если Дима будет грозно отмалчиваться, Машка придет мириться, потому что никакие разногласия и упертости характеров не имеют значения:

   «Ну, Дима, ну бог с ним, со всем на свете! Такая ерунда! Давай замиримся?»

   И он будет таять и целовать ее — замиряться.

   И снова спорить, не сдерживая голосовых возможностей, куда отдать старшего учиться, в каком роддоме рожать дочку, и Машка, увлекаясь за своей наукой, будет засиживаться за компьютером, забывая обо всем, и отрываться от монитора, и смотреть на него потусторонними глазами, когда он придет среди ночи грозным окриком загонять ее в постель, и, переключившись, узнав, кидаться ему на шею с криком: «Дима!»

  82