очень нудно 
26 
Алексей знал, что теперь уже никогда больше не почувствует себя чистым.
Ив замерзла, но не пошевелилась. Если она сделает хоть одно движение, то ощутит свое тело, поймет, что оно все еще существует и принадлежит ей.
Ей было стыдно, что этим телом обладал такой низкий человек, как Алексей Константин. Но хуже всего то, что она сама позволила этому случиться.
Они занимались сексом всю ночь, во всех мыслимых и немыслимых позах. Даже в те редкие моменты, когда Алексей восстанавливал силы, чтобы снова броситься в бой, он не давал ей покоя, снова и снова возбуждая ее и доставляя неземную радость. Ее тело отвечало ему, испытывая одну волну наслаждения за другой, и Ив ничего не могла с этим поделать.
А когда Алексей, наконец, насытился ею, он отстранился и, убрав волосы с ее щеки, прошептал:
– Это было потрясающе, Ив. Просто великолепно. Настолько, что я, пожалуй, сдержу свое слово. Я продам тебе то, что ты хочешь, но… – он провел рукой по ее спине, – за двойную сумму. – Алексей встал с постели и оделся. – Дай мне знать завтра, согласна ли ты заплатить двойную цену. Ты можешь найти меня в офисе. Да, и еще, Ив, – Алексей покрутил ее локон между пальцев, – не думай, что тебе удастся уговорить меня тем же способом, что и сегодня. Мне хватило. Или, – его губы скривились в усмешке, – ты можешь мне предложить еще что-нибудь? – Уже у двери, Алексей снова повернулся: – Интересно, Ив, хватит ли тебе наличных, чтобы выкупить дом? Или ты надеешься достать где-то денег до завтра? Думаешь, ты стоишь таких вложений? Может, ты даже считаешь… – он помолчал немного, – что вообще хоть чего-нибудь стоишь?
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Алексей сидел в салоне первого класса самолета, направляющегося в Нью-Йорк. Он открыл свой лэптоп. Впереди куча дел.
Мужчина не сделал ни одного. С отсутствующим видом он уставился на экран в ожидании пароля. Мозг просто отказывался работать этим утром.
Казалось, Алексей был заключен в огромный пузырь, который все рос и рос вокруг него с тех пор, как он брел, почти не разбирая дороги, по пустынным улицам Лондона, ища спасения в своем опустевшем офисе, где он мог бы провести ночь в одиночестве.
Но с тех пор с ним был спутник, от которого Алексей не мог избавиться. Он был здесь. Рядом.
Внутри. Именно он разрывал его плоть невидимыми зубами.
Звали этого спутника отвращение. Отвращение к себе. Абсолютное, полное отвращение.
Как он мог позволить себе сделать то, что сделал?
Не надо было вообще прикасаться к Ив. Даже подходить к ней. Я был так беззащитен перед ее красотой, что злость на себя и стыд заставили меня пойти на это. Я хотел, чтобы она подумала, будто снова одержала верх надо мной, а потом… потом я сам изменил условия, чтобы Ив узнала всю горечь. Я не из тех мужчин, которыми можно манипулировать.
Но все же Ив заставила Алексея опуститься до ее уровня. И даже то, что он в конце так унизил ее, показав, каково это – быть жертвой нечестной игры, ничуть не смягчало его отвращения к себе.
Алексей был уверен, что запомнит эту ночь на всю жизнь.
Никто. Никто и ничто не сможет стереть ее из его памяти.
О боже, зачем я это сделал? Почему не выбросил ее как мусор на помойку, где ей самое место? Ив ничего не стоит. Совсем ничего. Я должен был уйти, оставив ее ни с чем.
Алексей медленно открыл глаза. Что ж, теперь с Ив Хоквуд тоже покончено. Теперь она для него была объектом отвращения, и никем больше. И он использует воспоминания об их ночи, чтобы убить надежду, зародившуюся однажды в его сердце. Никогда больше Алексей не вспомнит об Ив Хоквуд, как о прекрасной нимфе, сбежавшей от него, оставляя за собой лишь тонкий аромат духов. Он запомнит ее дешевкой, которая из корыстных побуждений легла с ним в постель. Только так.
Алексей подставил лицо солнцу, словно желая, чтобы оно сожгло что-то внутри. И это было не только отвращение к себе, но и нечто худшее.
Я мог бы влюбиться в Ив… Я мог бы любить ее…
Но сейчас я потерял ее навсегда.
Ив сидела в поезде, уносящем ее прочь из Лондона, и смотрела на проплывающие мимо пейзажи. Леса и поля были прекрасны в это время года.
Но Ив не замечала ничего вокруг.
Она не знала даже, какая сила заставила ее встать и двигаться. Купить билет на поезд, сесть в купе, положить свои вещи на место и расположиться у окна.
Поезд вез ее домой, в Бомонд. Там ей придется рассказать матери о том, что ей не удалось вернуть их единственное пристанище. А потом предстоит еще более тяжелый разговор с персоналом клиники и ее обитателями…
26 
