40 
Клай с мрачным видом повернулся к ней.
— Я не уверен, что должен сделать этот шаг. Зато если компания будет продана, ты сможешь поехать со мной в Майами.
— Но как я брошу здесь дом, семью, друзей?
Подойдя к Андреа, Клай снова крепко обнял ее.
— У нас есть еще время подумать над этим. Давай сначала позавтракаем.
Глаза Андреа снова скользнули по подносу, на котором лежала газета. Черт побери, как она могла забыть о ней?
Раскрыв газету, Андреа быстро нашла колонку Октавии.
«Ходят слухи, что свидания были отменены, но наш журналист узнал, что Андреа Монтгомери и Клайтон Дин не могут долго находиться вдали друг от друга и поэтому проводят вместе дни и ночи. Возможно ли, что их прежние чувства возродились? Об этом мы скоро узнаем».
— У этой женщины, похоже, везде есть шпионы, — пробурчала Андреа, бросив газету на столик. — Должно быть, они заметили твою машину у меня в гараже.
— Твой гараж закрывается.
— Я чувствую себя грязной, — зябко поежилась Андреа.
— Тогда не пройти ли нам в ванную? Мы можем вместе помыться. Я так долго мечтал об этом.
Обняв Андреа, Клай наклонился и впился в ее рот жарким поцелуем.
Шаг за шагом, они оказались внутри дома, попутно срывая с себя свои одежды, и сами не заметили, как очутились в заполненной водой ванне.
Усадив обнаженную Андреа себе на колени, Клай резким движением вошел в нее, в то время как она обхватила ногами его спину. Откинувшись назад, Андреа начала свою бешеную скачку, двигаясь все быстрей и быстрей.
Высшая ступень наслаждения одновременно подняла их на недосягаемые высоты. Дрожа всем телом, Андреа в последний раз дернулась в пароксизме страсти и без сил распласталась на груди Клая.
Пытаясь отдышаться, он откинул со лба Андреа влажные волосы.
Боже, как он любит эту женщину! Как он хочет, чтобы она всегда была счастлива.
Чуть подвинув Андреа, Клай нежно поцеловал ее в затылок.
— А ведь газета была права, — произнес он. Дернувшись, Андреа больно ударилась о подбородок Клая.
— Эй, что это с тобой? — пробормотал Клай, потирая ушибленное место.
— Может, статья и права, только я не хочу, чтобы обо мне на работе ходили сплетни. Хотя я полагаю, это уже не имеет значения, раз твой отец решил продать компанию. — Приподнявшись, она достала с полки шампунь для волос и снова опустилась в воду. Затем наполнила ладонь прозрачной жидкостью с кокосовым ароматом, принялась намыливать Клаю голову. — Понимаешь, мне нужна компания «Яхты Динов» и ты, Клай. Чтобы мы исполнили все то, о чем мечтали когда-то вместе.
— Это все очень хорошо, малышка. Но… — его слова были прерваны струей воды, которой его окатила Андреа. — В следующий раз предупреди меня, когда соберешься вылить на меня воду, иначе я захлебнусь.
— У тебя тут родинка, — сообщила Андреа Клаю, нагибая его голову, чтобы хорошенько рассмотреть ее.
— Да.
— Красный полумесяц, — напряженно прошептала она. — У Тима тоже есть такая же.
Клай сильно побледнел, но не нашел слов, чтобы ей ответить.
Нахмурившись, Андреа пыталась вникнуть в смысл сделанного ею открытия. Почему у Тима и у Клая одинаковые родинки? И причем на том же самом месте…
— Андреа, — осторожно позвал ее Клай.
Она повернула к нему голову и замерла. Страх заполнил ее глаза.
Вот это и есть его тайна. Слишком ужасная, чтобы она хотела ее знать.
— Ты и моя мама? Нет, этого не может быть… — она задохнулась моля Бога, чтобы это было неправдой. — Это твоя тайна?
— Черт, нет! Я бы никогда…
— Тогда что? — Андреа вдруг заметила, как похожи между собой Тим и Клай. И Джозеф.
Нет. Это не может быть Джозеф. Нет. Андреа вылезла из ванны. Нет, только не это. Только не мама и Джозеф.
— Андреа, послушай! — бросился за ней Клай, и она вздрогнула от его прикосновения.
— Это Джозеф и моя мама? — глухо спросила она.
— Да.
— И ты все знал. — Андреа стало очень плохо. Казалось кто-то или что-то не дает ей дышать. — Когда ты узнал об этом?
— Восемь лет назад.
— И ты ничего мне не сказал? Так вот почему ты так внезапно уехал тогда… Как ты узнал? — стоя посреди спальни, она лихорадочно смотрела на него.
— Я вломился к ним в офис.
— В офис? — Андреа потерянно опустилась на кровать. Теперь слова матери о ее первой любви приобрели смысл. Предательство и гнев бушевали в ней подобно урагану.
40 
