41 
— Роман на одну ночь? Думаешь, я этого хотел? — медленно произнес Алексис.
— Уверена. Не успела я и рта раскрыть, как ты попрощался и поблагодарил за отличный секс. Классический финал.
Алексис глубоко вздохнул и сел на кровати. Его обнаженный торс отливал золотом в мягком свете лампы, но Райанна смотрела прямо перед собой. Ее сердце сжималось от нестерпимой боли.
Почему он насмехается надо мной? Это жестоко. Разве они не заключили мир ради Ники? Зачем возвращаться к событиям пятилетней давности?
— Роман на одну ночь? — с горячностью произнес Алексис. — Ты так считала все эти годы? Да, я повел себя безрассудно, но лишь потому, что не смог устоять перед тобой! Никогда в жизни я не встречал женщины, которую так сильно жаждал. И… мне казалось, ты горела не меньшей страстью, чем я. Когда я сжал тебя в объятиях, ты подчинилась мне полностью, абсолютно, не отрицай! Я понимал, происходит что-то невероятное. В то утро я собирался вернуться к тебе после совещания… — Алексис обжег Райанну пронзительным взглядом, — чтобы забрать тебя в Грецию. Я жаждал понять, что за волшебство привело ко мне ту единственную, что за одну ночь перевернула всю мою жизнь.
Мужчина помолчал, затем тихо продолжил:
— Сегодня я хотел лишь убедиться, что за годы взаимной ненависти мы не потеряли то, что приобрели той сказочной ночью.
Он вздохнул. В его взгляде Райанна читала искреннее раскаяние.
— Я ждал чуда, день за днем пытаясь снова завоевать тебя, но… не осмеливался показать, что меня все больше и больше влечет к тебе. Предложив тебе вступить в брак, я поступил глупо, но лишь потому, что сделал это под влиянием порыва, ослепленный твоей невероятной красотой. А вчера ты сама чуть не поцеловала меня — не спорь, но я не рискнул ответить, поскольку боялся, что не смогу остановиться. Однако в моем сердце поселилась надежда… нет — уверенность в том, что мы созданы друг для друга, и оставалось только доказать это тебе.
Мужчина склонился к Райанне и обжег ее своим страстным дыханием.
— И мне удалось, не отрицай. Ты была сегодня такой же пылкой, как в ту первую ночь. Я доказал, что чувства, вспыхнувшие между нами пять лет назад, живы и по сей день.
По щекам женщины текли слезы счастья.
— Это любовь, Райанна, — очень тихо произнес Алексис. — Разве не понимаешь? Разве не чувствуешь? Она родилась в ту первую, удивительную ночь, но я помешал ей расцвести. Так пусть она оживет теперь, когда сама судьба свела нас вместе.
Мужчина нежно взял Райанну за плечи сильными теплыми руками и притянул к себе. Она прижалась к нему всем телом и склонила голову ему на грудь.
Райанна Дэвьюс, не позволяй этому мужчине завладеть твоим сердцем!
Но она позволила.
Ее измученное сердце вдруг перестало болеть. Сладкие слезы текли и текли по щекам Райанны и никак не могли остановиться.
Райанна Дэвьюс, не показывай свою уязвимость, не смей плакать!
Но она плакала.
Пять долгих лет Райанна казнила себя за проявленную слабость, за то, что без раздумий отдалась в ту ночь Алексису Петракису. Сегодня в ее душе царило радостное изумление и благодарность судьбе.
— Райанна, не плачь, пожалуйста, не плачь!
Она уткнулась лицом в его плечо, а он нежно обнял ее.
— Милая… Я люблю тебя, — тихо сказал Алексис. — Мать моего сына, сокровище моего сердца.
Золотой рассвет пробивался сквозь деревянные жалюзи.
Какой же долгий и горький путь мы прошли…
Я не знала! Я даже не осознавала, что полюбила его, ведь в моей душе было слишком много ненависти, злобы, слишком много недоверия и страха.
Любовь жила в моем сердце, а я и не знала.
Райанна погладила Алексиса по шелковистым темным волосам.
Он, такой сильный и мужественный, спал, положив голову ей на грудь, как младенец.
Он подарил мне ребенка, а сейчас дарит себя. И моя любовь будет хранить его вечно.
Кто-то потряс Райанну за плечо.
— Мамочка! Проснись! В твоей кровати папа, а мне места не осталось! — тонкий голосок был полон возмущения.
Райанна обернулась. Алексис протянул руки к сыну.
— Для тебя всегда есть место, Ники.
Малыш неодобрительно посмотрел на Алексиса.
— Ты не надел джим-джаму.
— Джим-джаму? — нахмурился мужчина.
— Пижаму, — сонно пояснила Райанна.
— А почему папа здесь? — настойчиво интересовался Ники.
41 
