19 
— Да.
— Но такого не может быть! Кто? Что она такое? — зачарованно прошептала Фрида.
— Оборотень, всего лишь оборотень, — небрежно бросила Менестрес.
Словно в подтверждение ее слов стоны Констант переросли в рычанье, высокий вой, потом опять в стоны.
— Все, — выдохнула вампирша, откладывая иглу и вытирая руки от крови. — Танис, разведи огонь посильнее. Ее нужно согреть.
— Сейчас, госпожа. Вы бы переоделись. Платье намокло ведь.
— Знаю, мы все вымокли. Правда Димьену досталось больше всего.
— Пустяки, — отмахнулся вампир.
— Вам нужно срочно переодеться, а то заболеете! — заметила Фрида. — Я сейчас подогрею вино.
— Не стоит беспокоится, беллина Беллина (bellina) — итал. красавица, — улыбнулся Димьен.
— К тому же не в вашем положении суетиться, милая сеньора, — улыбнулась Менестрес.
— О, обо мне не беспокойтесь, госпожа. А вот вы и впрямь заболеете, если будете расхаживать в мокрой одежде!
— Думаю, простуда нам точно не грозит, — усмехнулся Димьен, все-таки стаскивая с себя мокрый камзол. Он остался только в белой рубашке и коротких штанах, уходящих в высокие сапоги, и все это тоже было не особенно сухим, но вампиру было все равно.
Из кареты принесли кофр, из которого Димьен достал сухие наряды для своих спутниц. Танис переоделась, а вот Менестрес лишь скинула платье, оставшись в короткой, мало что прикрывающей рубашке. В таком виде она забралась на кровать к Констант и проговорила, прижавшись к девушке всем телом:
— Ей нужно живое тепло оборотня, чтобы быстрее исцелиться. Я могу создать эту иллюзию.
Словно в подтверждение ее слов, Констант всем своим существом потянулась к вампирше, хотя и находилась бес сознания.
— Как пожелаешь, госпожа, — только и ответил Димьен, укрыв их обеих одеялом.
Фрида с широко распахнутыми от удивления глазами наблюдала за всем происходящим. Благородные сеньоры, которым она дала приют в эту бурю, оказались весьма необычными. На самом деле таких удивительных людей она никогда не встречала! И еще оборотень… Доказательства того, что так оно и есть были весьма очевидны. Любой другой на месте Фриды убежал бы с криками: «Свят! Свят! Свят!», но ей этого делать не хотелось. По какой-то необъяснимой причине эти странные гости казались ей симпатичными. Она верила, что они не причинят ей зла. Да и не могла она выгнать гостей в такую погоду, да еще и с раненой на руках!
Поэтому Фрида невозмутимо принялась хлопотать у очага. Нужно приготовить ужин для гостей. Они, наверняка, проголодались с дороги.
Словно в ответ на ее мысли, Танис вежливо проговорила:
— Не стоит вам утруждать себя готовкой. Мы не голодны.
— Но как же так… — рассеянно проговорила Фрида.
— Поверьте, мы сыты, — Танис ласково дотронулась до ее плеча. — Вот когда Констант станет лучше — она будет очень голодна. А сейчас вам лучше не суетиться из-за нас, а лечь отдохнуть. Спасибо, что так радушно дали нам приют в эту ужасную бурю.
— Мой дом — к вашим услугам, — поклонилась Фрида.
— Благодарю, но нам с госпожой вполне хватит комнаты. Мы прекрасно там разместимся.
— Но там всего две кровати, да с вами еще мужчина…
— О, не беспокойтесь на этот счет, милая сеньора! — очаровательно улыбнулась Танис.
Фрида, наконец, послушалась и отправилась спать. Время ведь было далеко за полночь.
Менестрес между тем делилась своим теплом с израненной Констант. Да, она была вампиром, и все же непростым. Являясь королевой, Менестрес могла изменить свою ауру, сделать ее подобной ауре оборотня, что сейчас и было проделано.
Беспамятство Констант обратилось в целительный сон, но даже во сне она постанывала и теснее прижималась к Менестрес, словно старалась обернуться ею, как одеялом. Вампирша не противилась. Поглаживая медно-рыжие волосы девушки, она спросила у стоящего рядом Димьена:
— Что там с лошадьми?
— Все в порядке, мне удалось разместить их в той крохотной конюшне на заднем дворе. Сейчас вычищу лошадей и задам корма. Они нужны будут нам свежими и отдохнувшими.
— Верно. И все же поглядывай, что творится вокруг. Фрида показалась мне доброй, радушной и разумной женщиной, но все равно.
— Я понял, госпожа, — улыбнулся Димьен. — Можете на меня рассчитывать. Я защищу тебя от чего угодно.
— Я знаю, — улыбнулась в ответ Менестрес. Вот уже более трех тысяч лет Димьен являлся ее верным телохранителем и, что важнее, преданным другом. Они были словно брат и сестра.
19 
