очень нудно 
61 
– Судя по тому, как быстро он сделал ноги, то наверняка замешан, – сделал вывод Ким. – Не, ребята, четыре трупа из одного списка – не случайность. Слушайте! А может, список составлен из тех, кого мошенник Биулин с пенсионеркой-инвалидкой решили завалить, да не успели, потому что сообщницу кокнули?
– А как объяснить цифры? – недоумевал Эрнст. – Если исходить из теории Филона, что это денежные суммы, то мне непонятно, как они ходили между убитыми, кто и кому давал или должен был дать. Но некоторые фамилии по нескольку раз упомянуты в списке, а цифры разные…
– Момент, ребята, – поднял руку Геракл. – Те, что по нескольку раз фигурируют в списке, как ни странно, живы.
– Допустим, – продолжил Эрнст, – тетушка с Биулиным путем шантажа вымогала деньги…
– Твоя версия в стиле Биулина, – одобрил Ким.
– Дай закончить, – отмахнулся Эрнст. – Но за такие суммы не убивают, вот к чему я вел. И Филон говорил то же самое. Для убийства мелковато, понимаете?
Геракл крутанулся в кресле, развернувшись лицом к ним, и высказал свое мнение:
– Я видел тетрадку, лично мне бросилось в глаза, что она потрепана, значит, тетушка завела ее давно и частенько листала, слюнявя пальчики. Отсюда вопрос: почему только четыре человека кокнуты, а не больше?
– А когда первый труп обнаружили? – поинтересовался Эрнст.
– Два года назад, – ответил Геракл. – Через пять месяцев второй труп нашли, а еще двоих – в конце прошлого года и в апреле этого. Но я не все вам рассказал.
– Не все? – заинтересовался Эрнст.
– Первые два трупа – близкие родственники: папа и сын по фамилии Докукины. Папе было пятьдесят восемь, сыну тридцать четыре. Два других трупа родственных связей не имели, но возрастом были близки к расчлененному папе.
– Ким, двинули выуживать дела, – сказал Эрнст. – И звони домой, сегодня мы штудируем нераскрытые убийства, на это уйдет ночь.
– Я заранее пою гимн победы! – хихикнул Ким, следуя за ним.
– Рановато, – отрезвил его Эрнст. – Не спешил бы ты с гимнами.
– Я в любом случае спою, особенно когда увижу рожу Филона. Вот мы ему козу подстроим трупами из списка, а ведь, по идее, это он должен был раскопать. Ой, что будет…
– Ему полезно катиться кубарем с небес, – усмехнулся Эрнст, не любивший Филонова.
…Ночь. Тоскливая, потому что на газетках не то что телу жестко, а и костям больно, к тому же холодно. Общее ложе сложили из кирпичей, которых нашли в избытке, чтоб не на голом бетоне спать. Девчонки прижались с обеих сторон к Максиму, укрылись одним пиджаком, под головы подложили вещи из сумки Ланы. Не спали.
– Господи, как холодно, – промямлила Настя. – Мне безумно хочется полежать в теплой ванне, посмотреть телевизор, закутавшись в махровый халат…
– Девчонки, я вот что думаю, – заерзал Максим. – Убийца пришел к сестрам за визитницей…
– Почему же Лора не отдала ему? – озадачилась Настя.
– Потому что отдать – это все равно что вслух признаться, где она нашла ее. Он-то знал, где потерял визитницу.
– А как он узнал, что визитница у сестер?
– Вот этого я не знаю.
– Нет, – вяло бубнила Настя, – редко бывает, когда человек точно знает, в каком месте потерял вещь. Вспомни себя, когда ты что-то терял. К тому же мне трудно представить, что перед убийством он достал визитницу, пересчитал карточки, потом вошел к жертве. Этого быть не могло, он не знает, где потерял.
– Но он же пришел к племянницам тетки, – живо возразил Максим. – Как ты объяснишь его поступок? Разве без причин идут убивать? Тем более беззащитных девчонок! А, вот ты и в тупике. – Он скосил глаза на Лану. – Есть у нас, Настя, один товарищ, который может внести хотя бы долю ясности.
– Да? – приподнялась та. – Кто?
– Лежит тут под моим боком и сопит, делая вид, будто спит.
– Лана? – удивилась Настя. – Макс, ты ошибаешься.
– Возможно. Но я знаю, что просто так убивать в дом не приходят, существуют причины. И очень странно, что после тетки он пришел в дом племянниц.
– Ты повторяешься.
– Потому что меня мучает эта логическая цепочка. Она действительно имеет логику, которую я не понимаю. Лана, – слегка толкнул он девочку, – кого могла достать твоя тетка? – Молчание. – Есть такие люди? – Молчание. – Но твое молчание подтверждает, что ты многое знаешь. Может, знаешь, за что он убил твоих сестер?
– Ничего я не знаю, – пробубнила та грубо.
– Отстань от нее, – встала на защиту Ланы Настя, – что может знать о делах взрослых подросток?
61 
