Глава 9

Сделка с нечестивцами

Настойчивость и настырность во многом схожи, но между ними имеется существенное отличие. Настойчивый человек хоть и идет до конца, но знает, когда этот конец наступает и когда следует отступить, переосмыслив как цель, так и методы ее воплощения в жизнь. Не все задачи решаются в лоб, так что он прекращает бесполезные попытки и ищет иной, обходной вариант достижения намеченного. Настырный упрямец и в мыслях не допускает возможности отказаться от помыслов и пересмотреть неудавшийся план. С завидным терпением осла он продолжает стучаться в запертую дверь, уверенный, что рано или поздно либо дверь, либо нервишки запершихся внутри хозяев не выдержат его напора. Настойчивость – синоним мудрости; настырность – родная сестричка глупости. Умный человек частенько добивается своего, а глупец почти всегда нарывается на тумаки.

Неизвестно, являлся ли фон Кервиц мудрецом, но дураком он точно не был. Покрутившись на виду у часовых какое-то время, рыцарь понял, что Дарка просто-напросто нет в отряде, а иначе бы тот обязательно вышел побеседовать. Возможности, что его игнорируют, агент герканской разведки, естественно, не допускал, ведь он слишком много знал и мог, а общением со сведущими и могущественными людьми не пренебрегают. Рыцарь решил на время уйти, но особо не удалился, чтобы вернувшийся в отряд после прогулки по городу командир смог быстро его найти.

Так и случилось. Едва выйдя на свежий воздух (холод ночи приглушил многие неприятные запахи), Дарк тут же приметил крошечный огонек, то поблескивающий, то пропадающий на южной окраине кладбища; там, где находились еще не окончательно превратившиеся в груды камней и обломки могильных плит пустые склепы городских богатеев. Состоятельные горожане частенько тешат свое тщеславие смехотворными попытками походить на дворян: ведут летописи рода, выдумывают семейные традиции и с показным благоговением чтят прах давно умерших предков, которых не только они, но и их прадеды живыми не застали. Наверняка, когда кладбище только оказалось заброшенным, многие влиятельные семейства Удбиша перенесли прах умершей эдак лет триста назад родни на новое место, ну а сами усыпальницы, конечно же, разрушать не стали, уступив эту честь палачу-времени и быстро разрастающемуся на месте могил болоту.

Несмотря на сырость и все-таки ощутимые неприятные запахи, фон Кервиц удачно выбрал место для ночлега. В любом более-менее просторном и сносно сохранившемся склепе можно было не только укрыться от моросящего дождя да стылого ночного ветра, но и найти сухие деревяшки для разведения костерка. Самого же мерно мерцавшего огонька, едва способного согреть поднесенные вплотную руки, со стороны лачуг бедняков практически не было видно.

К несчастью Дарка, огонек лишь показывал направление движения, но не освещал тернистого пути к месту рыцарского ночлега. Только благодаря отличной интуиции и все еще оказывающей ему покровительство удаче моррон не сгинул бесславной смертью в одной из множества болотных луж, возникших на месте ушедших под землю памятников и надгробий. Расстояние, которое можно было бы днем да по твердой земле пройти меньше чем за минуту, отняло у Аламеза около четверти часа, но его мучения были все-таки вознаграждены. Когда Дарк увидел фон Кервица, тот не только был у костра и не спал, но и, сидя на плаще поджав ноги, дожаривал на крохотном костерке аппетитно пахнущие и призывно шкварчащие куски мяса. Рыцарь уже давно услышал приближение Дарка и поэтому, когда Аламез появился, даже не приподнял головы, полностью сосредоточившись на создании у аккуратно нарезанных ломтиков свинины тоненькой хрустящей корочки.

– Передай своим дружкам-чернокнижникам, чтоб они в следующий раз поизящней сработали. Такими базарными фокусами солдатню обдурить можно, а таких ушлых пройдох, вроде меня, нет! Да и девка-то для Святой Кафалины уж больно молода да хороша, хоть фрески в храме посмотрели б, что ли… Халтура, а не колдовство! – первым начал разговор рыцарь, не отрываясь от уже близившегося к концу приготовления пищи. – И не принюхивайся! Это мое мясо, со своим ходить надо!

  80